В конце донесения из дивизии Васильева после машинописного текста короткое добавление рукой Немцова:
«25.06.1941 г. прибыли, самовольно убежав из госпиталя в одних халатах, члены ВЛКСМ мл. серж. Васильев В. П., кр-цы Гоцеридзе А. В., Будкин Б. И. Вышеупомянутые товарищи были ранены 22.06.1941 г. при бомбардировке. Раны не зажили. В госпиталь идти отказываются. Хотят участвовать в бою».
Невольно подумалось: эх, господин берлинский рейхсканцлер, вы неплохо сосчитали танки, свои и чужие, вам известно количество артиллерийских стволов, но знаете ли вы о старшем политруке Ластове, о младшем сержанте Васильеве, красноармейцах Гоцеридзе и Будкине! Ни черта вы не знаете. А ведь им-то, в конечном счете, решать исход войны, которую вы затеяли пять дней назад на горе миллионам людей и на свою погибель…
В начале девятого захожу за Рябышевым. Решили вместе направиться в дивизию Мишанина, которая наносит главный удар. Место наших танков — в голове атакующих полков…
В тот час в наши души не закрадывалось никаких сомнений в правильности такого решения. Мы просто не представляли себе, где же еще могут быть командир и его заместитель но политчасти, если не впереди бойцов!
В последнюю минуту, прежде чем занять места в своих танках, мы обмениваемся фразами, какими обмениваются обычно в каждом экипаже перед боем.
— В случае чего сообщи моим.
— Конечно. И ты.
И тут вдруг резанула мысль: где-то вы сейчас, родные мои, в каком эшелоне, под каким небом?..
Но есть сила, способная в иные минуты приглушить даже самые сокровенные чувства. Это — сила ответственности за судьбы вверенных и доверившихся тебе людей.
Из открытого верхнего люка танка мне хорошо видны танкисты в замасленных комбинезонах, стрелки с карабинами, саперы, связисты. Я ловлю на себе их взгляды, испытующие, пристальные, верящие. Для них я сейчас представляю партию коммунистов, с которой навеки связаны их жизнь и их надежды. И я в свою очередь всем сердцем верю в этих людей.
1
С момента моего появления в танке обычный его командир старший сержант Коровкин становится заряжающим. Я занимаю его место. — Как у нас?
— Порядок.
Радисту Шевченко приказываю включиться в сеть командира полка подполковника Волкова. Надо слышать приказания, которые он получает и отдает, да и самому пользоваться его сетью.
В наушниках лишь треск разрядов и однообразное: «Даю настройку. Один, два, три, четыре… четыре, три, два, один».
Танк, покачиваясь, движется по опушке. Снаряды ложатся неподалеку. Немцы ведут огонь по площадям.
