Бет уже была там. Она сидела на одном из двух стульев напротив старинного письменного стола, украшенного резьбой. За столом восседал доктор Уэстон, одетый вовсе не в белый больничный халат, а в темный костюм безупречного покроя. Он встал и пожал руку Картеру. Единственным в кабинете, что напоминало о медицине, был негатоскоп, укрепленный на стене, видимо, с его помощью иногда просматривали рентгеновские снимки.
Картеру стало совсем не по себе.
— Ваша жена успела мне немного рассказать о своей работе в картинной галерее, — сказал доктор Уэстон, откинувшись на спинку высокого офисного кресла, обтянутого красной кожей.
Доктор был сухопарым, подтянутым. Обычно люди такого телосложения совершают пробежки вокруг бассейна.
— Между прочим, я и сам коллекционирую живопись, — сказал Уэстон.
Он указал на большую, жутковатого вида абстрактную картину, висевшую рядом с дверью. Картер знал, что картины именно такого рода Бет терпеть не может.
— Это Бронштейн, — гордо добавил Уэстон.
Картер украдкой глянул на Бет. Та вежливо, но загадочно улыбалась. Ее черные волосы были гладко зачесаны назад и собраны в тугой «конский хвост». Взгляд темно-карих глаз жены Картера оставался спокойным.
— Боюсь, наша галерея специализируется на гораздо более старых картинах, — сказала она. — Наш конек — Ренуар.
— Я бы хотел посмотреть, если позволите. Мои предпочтения порой непредсказуемы, — сказал Уэстон и заглянул в какие-то свои записи. — А вы, Картер, как я понимаю… ученый?
— Да. Палеонтолог.
Доктор Уэстон кивнул.
— Следовательно, вы преподаете?
— В Нью-Йоркском университете.
— Прекрасно. А я проходил интернатуру в университетской клинике «Бельвью».
Уэстон сидел и просматривал амбулаторную карту, лежавшую в раскрытой папке на столе. Несколько секунд он молчал. Картер предполагал, что в этой карте записаны их с Бет личные данные, возраст, медицинский анамнез и так далее.
На некоторые вопросы он уже отвечал медсестре по телефону. Картер взял Бет за руку.
— Я опоздал? — негромко спросил он.
— По твоим меркам, нет, — с улыбкой ответила Бет. — Лекция хорошо прошла?
— Чтобы прошла совсем плохо, надо было очень постараться. Я ведь ее, кажется, раз сто прочел.
— Сколько времени вы пытаетесь зачать ребенка? — осведомился доктор Уэстон, не отрывая глаз от бумаг.
— Около года, — ответил Картер.
— Четырнадцать месяцев с небольшим, — уточнила Бет.
Уэстон сделал в карте пометку и стал читать дальше.
— Хочешь, вечером сходим в «Луну»? — спросил Картер.
