Джеймс Фергюссон рассказывает о любопытном примере поклонения деревьям в Индии, которому он лично был свидетелем. Он говорит: «Когда я проживал в Тессоре, однажды мне пришлось быть свидетелем того, как большие толпы народа проходили мимо фабрики, во главе которой я находился. Сперва я подумал, что это обычная ярмарка и поэтому не обратил на это особого внимания; но толпа становилась все больше и начала обрастать элементами религиозности. Тогда я спросил, что это такое и мне ответили, что на дереве в шести милях отсюда появился бог. На следующее утро я туда поехал и увидел в деревне, хорошо мне знакомой, большое расчищенное место, в центре которого стояло старое сгнившее финиковое дерево, увешанное гирляндами и другими подношениями. Вокруг него были установлены дома для прибывавших брахманов, и бурная деятельность происходила в отношении подношений и «пуджи». Когда я поинтересовался, как бог проявляет свое присутствие, мне сказали, что вскоре после того, как солнце встает утром, дерево подымает свою голову, чтобы приветствовать его, и склоняет ее опять на закате. Так как это чудо было легко проверить, я возвратился сюда к вечеру и увидел, что так оно и было. После небольшого исследования загадка не казалась такой уж таинственной. Дерево некогда росло над главной дорогой деревни, но впоследствии оно зависло так низко, что для того, чтобы позволить людям проходить под ним, его развернули в сторону и укрепили так, чтобы оно нависало параллельно дороге. В итоге волокна, составлявшие корень, оказались перекрученными подобно виткам веревок. Утром, когда солнце начинало согревать верхнюю поверхность корней, они сжимались, что вызывало эффект раскручивания, и голова дерева подымалась. С вечерней росой они расслаблялись, и голова дерева опускалась, и доверчивые индусы считали это действием сына бога» (Porteous, 1928).
Загадочные процессы, связанные с жизнью и ростом деревьев, которые превращались в течение столетий из крошечных семян в гигантов леса, заставляли первобытного человека «населять» эти деревья всевозможными сверхъестественными существами, наделять их собственными душами, и это убеждение с различными видоизменениями присутствует во многих странах. Во многих частях египетской пустыни и на значительном удалении от Нила можно встретить сикоморовые фиги, которые выделяются на фоне песка своей буйной зеленью. Дело в том, что воды реки просачиваются до их корней, и можно сказать, что они стоят своими ногами в реке, хотя и кажутся далеко от нее отстоящими. Эти деревья считаются божественными и якобы оживляются своими богинями. Иногда эти богини или духи выказывают свое присутствие. В такие моменты голова или даже все тело возникает из ствола дерева, затем они опять в нем исчезают или, как говорят египтяне, ствол их опять съедает. Главными богинями, проживающими в этих деревьях, являются Хатхор, Нуит, Селкит и Нит. Помимо них там живут многие другие божества, и поэтому они считаются богинями деревьев. Многие из этих деревьев выделяют жидкость, которая иногда бывает прозрачной, а иногда молокоподобной. Считается, что эти божества питают и освежают своих приверженцев на земле, и на многих древнеегипетских изображениях можно видеть богинь, склонившихся над землей и выливающих воды Нила из вазы, что представляет ежегодное наводнение, и молоко, вытекающее из одной груди. Сикоморовая фига является одним из тех деревьев, которое выделяет молочную жидкость. Именно из него, в этом случае, явно мифического дерева, богиня обеспечивала человека питанием. Древние египтяне верили в то, что души мертвых, прежде чем достичь Блаженных островов, совершали нелегкое путешествие. Книга мертвых снабжала их точными инструкциями, которые, если они прислушивались к ним до буквы, помогали им достичь цели. Профессор Масперо, описывая путешествие души, говорит: «Покинув могилу, она поворачивалась спиной к долине, самоотверженно взбиралась на холмы, ограничивающие ее на западе, смело вступала в пустыню, где птица, или даже доброе насекомое, такое как богомол, или кузнечик, или бабочка, служили ей проводником. Вскоре она прибывала к одному из сикоморовых деревьев, которые росли в песке далеко от Нила, и считались у феллахов волшебными. Из листвы наполовину появлялись богини — Нуит, Хатхор или Нит, — и предлагали ей плоды, хлеб и кувшин с водой. Приняв это, она становилась гостем богини и больше не могла вернуться назад без особого разрешения. За сикоморой были страшные места, кишевшие змеями и свирепыми зверями, пересеченные озерами и болотами, куда гигантские обезьяны забрасывали свои сети. Удачно избежав эти и иные опасности, она наконец достигала островов Блаженства, где ее ожидало вечное счастье» (Porteous, 1928).
