- Но вы, очевидно, бывали же в его доме, если вдова решилась обратиться к вам?
- Бывать - бывал, и не я один! Новый год, помню, у них всей нашей компанией встречали; так слоеные пирожки такие водились, что пальчики оближешь! Бывал, как же!.. Но при других обстоятельствах! Что ж я - враг сам себе, что ли? Ведь у меня семья!
Олег отвернулся и быстро пошел вслед удалявшейся даме. Настиг ее у самой проходной.
- Мадам! - проговорил он, поднося руку к фуражке. - Я к вашим услугам: располагайте мной, как находите нужным!
Удивление мелькнуло на измученном лице:
- Простите, я вас не знаю! Вы, кажется, никогда не бывали у Семена Ивановича?
- Так точно. Я еще недавно работаю и не имел чести знать вашего супруга; однако это ничего не значит: готов служить вам - приказывайте!
- Вы, очевидно, не знаете обстоятельств дела и потому так говорите! Мой муж был привлечен по пятьдесят восьмой, скончался в тюремной больнице. Я совершенно одинока и просила помочь мне взять его тело; эта миссия настолько неприятная... притом она может скомпрометировать вас: при входе на территорию больницы надо предъявлять удостоверение личности...
- К вашим услугам, - перебил Олег, - куда я должен явиться?
Только в 11 вечера он вернулся домой; навстречу вниз по леснице вихрем сбежала Ася и бросилась ему на шею.
- Наконец-то! Я беспокоюсь жду! Караулю на лестнице! Куда ты делся?
- Да ведь я же говорил по телефону с мадам и просил передать...
- Она передала, что ты опоздаешь, но так надолго! Я уже стала думать, что ты рассердился и не идешь нарочно, чтобы наказать свою бедную кису.
Он вошел и устало опустился на стул.
- Иди, мойся. А я побегу греть обед, - сказала Ася.
- Спасибо, я не хочу есть.
Она быстро и зорко взглянула на него:
- Что с тобой. Ты огорчен чем-нибудь? Я знаю, что была злюка и виновата, прости, что спряталась... ты тоже был виноват немножко.
Два больших глаза блеснули около его лица; он уже не видел ее, а только эти два глаза.
- Сейчас пошли золотистые теплые лучики из меня в тебя и обратно, а значит, всякая обида тает. Говори же, что случилось на службе. Я все равно знаю, что было что-то... Милый, милый, никогда не пробуй скрывать от меня что-нибудь - у меня очень хороший нюх: я догадаюсь все равно!
На следующий день они возвращались вдвоем от "дамы в трауре", которую пошли навестить после похорон. Ася шла молча и не подымала головы. Полагая, что она находится под впечатлением чужого горя, Олег попытался развлечь ее разговором, но она сказала:
