Сумунак объявил себя ханом хемчикских хошунов и силой заставлял вступать в свою шайку всех, кто только мог держаться в седле. Когда Сумунак подъехал к Чадану, встречать «хана» и его войско вышли ламы в парадном облачении с огромными судурами и оглушительными трубами.
А за несколько дней до выступления мятежников, из Хем-Белдира в Чадан выехал на гнедом иноходце Буян-Бадыргы. В его свите было два коновода и один посыльный цирик. Рядом с грузным саитом вытянулся в своем седле тонкий и длинный Имажап. Позади следовал караван из пяти лошадей.
Долго переглядывались цирики, собиравшие саита в путь:
— Куда покатил наш саит? Ишь как много вьюков забрал!
Не мудрено, что, получив известие о мятеже, власти Хем-Белдира встревожились. Что теперь будет саиту Буян-Бадыргы? Разбойники Сумунака могут его схватить. Действовать надо немедленно.
И вдруг на улице я встретил знакомого человека.
— Здравствуйте, тарга! — воскликнул он.
— Какой там тарга? Ведь я же просто посыльный цирик. Здравствуй, Ензук. Куда идешь, старина?
— Иду я к председателю. К Кюрседи. Маленький разговор у меня. Где найти его?
— Ступай за мной, доведу, — поманил я рукой и пошел впереди. Мой знакомый шел за мной понурив голову.
Мы пошли в комнату, где работал Кюрседи. Он был один. Мы поздоровались и уселись.
— По какому делу пришли? Рассказывайте.
Кюрседи сел за стол.
— Ну! — тронул я за локоть своего товарища.
Ензук вздрогнул, несколько раз кашлянул:
— Вы, должно быть знаете, тарга: в Хемчике начался мятеж.
— Да, но как все произошло, не знаю. Расскажите по порядку, что вам известно. Кто вы?
— Меня зовут Ензук. Вот я знаком с товарищем Тывыкы. В запрошлом году мы познакомились в Шанчи-Сарголе. А в прошлом году здесь, в Хем-Белдире, вместе были на Великом хурале партии. У меня есть удостоверение.
— Нет-нет, не показывайте… Говорите, что вы знаете о бандитах. У нас мало времени, товарищ…
— Я возвращался из Верхнего монастыря на Чадане — с богомолья, — начал Ензук. — Они меня задержали и заставили вступить в свою шайку. Как-то вечером я проходил мимо палатки Сумунака и увидел, как туда вошел Манлай-оол. Это главный подручный хана. Я прислушался.
«В Бора-Холь приехал тот самый, кого мой хан хотел видеть, — сказал Манлай-оол. — Вот пакет»..
В палатке стало тихо. Казалось, я явственно видел: вот дрожащие пальцы приняли пакет, вот разорвали его и вытащили письмо.
Немного погодя Сумунак буркнул: «На, читай».
Снова послышалось шуршание бумаги. Я подполз к палатке и взглянул в дырку: рядом с «ханом» сидел Манлай-оол, далеко перед собой выставив лист бумаги.
