Имеется протокол общего собрания горских евреев города Дербента от 31-го июля 1926 года (с участием председателя горсовета и представителя ДагЦИК'а) о том, что управление горскими евреями осуществляется в большинстве случаев остатками деникинской банды, что было доведено до сведения ДагЦИК'а и осталось без последствий. И т. д., и т. д.»31.
После этого обследования Президиум ДагЦИК'а принял было решение о проведении необходимых для устранения всех этих беззаконий мероприятий. Но опять ничего не изменилось. В «записке» Комзета мы далее читаем:
«Старший инструктор НК РКИ Дагестана тов. Галулаев, член партии, письменно сообщил в Москву, между прочим, о следующем:
а) интерес со стороны высших правительственных органов Дагестана к судьбе горско-еврейского населения, поднятый приездом тов. Островского, продолжался короткое время, после чего наступила реакция, принявшая в Дербентском округе характер отместки за временно причиненные неприятности;
б) со стороны лиц и учреждений, от которых зависит решение ряда намеченных мероприятий, замечается явно-недоброжелательное, а в лучшем случае, безучастное отношение, вследствие чего принятые директивы не выполняются;
в) в центре горско-еврейской оседлости, в Дербентском округе упорно продолжается прежняя практика притеснений горско-еврейской массы, чинимых советскими органами».32
В сообщении инструктора НК РКИ отмечалось также, что ездивший в Москву в качестве жалобщика от горских евреев делегат от восьми аулов Антилов по возвращении в Дагестан был посажен в тюрьму и предан суду. Правда, суд его оправдал.
В феврале 1929 года Президиум ВЦИК'а принял новое постановление о горских евреях в Дагестане, наметившее ряд мероприятий, которые должны были изменить положение дагестанского еврейства33. О результатах этих мероприятий сведений в большую печать не проникало.
