— У вас еще все впереди, — грустно заметил Арамис, — Но, несмотря на ваш юный возраст, вас послали с таким серьезным поручением?
— Да, епископ. Мне доверяют, и меня сочли достойной этой чести. И еще я был вроде секретаря при Великом Магистре и его конфидентах.
— Тогда понятно, что вы владеете такой обширной информацией. Скажите, если Англия и Испания объединятся против Людовика, могу ли я рассчитывать на Мальту?
— Мальта против Франции? Вы с ума сошли!
— Не против Франции, а против Людовика XIV! Хоть Людовику и приписывают слова "Государство — это я!", постараюсь доказать ему обратное. Людовик XIV еще не Франция. Много на себя берет! Словом, если я создам политический кризис, могу ли я быть уверен в солидарности Мальтийского Ордена?
— Вы хотите сказать — спровоцируете политический кризис? И на какую солидарность вы рассчитываете? На войну?
— Гм… Не обязательно. Кризис — еще не война. Например, морская блокада…
— Наши никогда не пойдут на это, — убежденно сказал дон Энрике, — Вы, что ли, хотите, чтобы наш флот не пропускал суда из Тулона, Марселя и других портов южного побережья? А с севера натравить Карла Второго? На Карла тоже не рассчитывайте! Если ваша информационная бомба взорвется, Англия это переживет! После казни Карла Первого и непрерывных гражданских войн англичан уже ничем не удивишь. Что же до нас… Делать нам, что ли, нечего, чтобы закрывать морские пути для кораблей из Тулона и Марселя? Вы сидите здесь в глуши и не знаете, что на свете творится!
— Так расскажите, будьте так любезны. Развлеките провинциального священника.
— Подождите. Пожалуйста, подождите. Я в некотором шоке от того, что узнал от вас. О вашем испанском, английском, мальтийском вариантах военного блока против вашей родины.
— Никоим образом. Я устал повторять вам одно и то же — я угрожаю лично Людовику Четырнадцатому. От этого я не отказываюсь. И беру под защиту его всеми забытого брата-близнеца.
— Всеми?
— Всеми — кроме меня! Никому не нужный, лишний принц, лишняя лилия в венце французских королей. Дитя, обреченное на безвестность и забвение, брошенное собственными родителями. Разве не так? А Людовик… Он вам всем еще покажет. Он уже начал, и начало было впечатляющее! Я не исключаю возможность войны. Но короткая война — и затем продолжительный мир, гарантом которого будет Филипп, мой принц. Это лучше, чем череда непрерывных войн, в которые втянет Францию Людовик. Четырнадцатый. Вот что я хочу предотвратить. Вот что вы, мальчишка, никак не можете понять.
