— Ты голоден?
— Нет.
— Тогда, может…
— Я хочу побыть один.
— Мне кажется, что ты и так слишком долго был один.
— Черт возьми, почему ты до сих пор здесь? Почему не сделала то, что я сказал?
Она глубоко вздохнула и сосчитала до десяти, стараясь набраться терпения.
— Потому что мне некуда идти. Отец от меня отрекся.
— Если дело в деньгах…
— Мне не нужны деньги, — резко ответила она.
— Тогда что же тебе нужно?
— Ты.
Он медленно убрал руку и посмотрел на нее.
— Ты, должно быть, рехнулась.
— Почему? Потому что хочу быть с тобой?
— Да.
Она села рядом с ним на постель.
— Знаешь, когда мы занимались любовью, я ощутила связь между нами. Ты ведь тоже ее почувствовал?
— Нет.
— Я тебе не верю. Ты был слишком нежен. Прижимал меня к себе так крепко. Может, я наивная, но не дура. Я знаю, что мужчины так с незнакомыми женщинами не обращаются.
Он окинул ее насмешливым взглядом.
— И откуда ты это узнала?
— Мне сказала Зарина.
Он скривился.
— О, боже. Ты обсуждала это с моей младшей сестрой?
— Это была очень содержательная беседа.
— Могу себе представить.
— Так что, будем сидеть здесь весь день?
— Нет, ты уходишь.
— Я уйду только вместе с тобой.
Он зарычал.
— Ты вообще представляешь, с какой болью я живу? Больно даже дышать, так что, если не возражаешь, я просто полежу здесь в тишине.
— Хорошо. — Она встала и вытащила маленький голокуб из его прикроватного столика. — Я только хотела показать тебе это.
Адрон нахмурился, но она включила куб и протянула ему. Внутри шли помехи, пока вдруг не появилась молодая брюнетка с маленькой светловолосой девочкой.
— Здравствуйте, коммандер, — сказала женщина, обнимая девочку. — Это — моя дочь Алиша. Не знаю, помните вы меня или нет, но я — та женщина, которую вы спасли от Кира, а это — девочка, которая родилась шесть недель спустя. Поздоровайся, Алиша.
— Здравствуйте, коммандер. — Девочка помахала рукой. — Спасибо, что спасли меня и мою маму.
Ливия увидела, как мучительно исказилось его лицо, пока женщина и ребенок говорили с ним. А потом он внезапно зарычал и запустил голокубом об стену — тот разлетелся на осколки.
— Адрон! — воскликнула она, чувствуя, что терпение ее на исходе.
Он повернулся к ней, тяжело дыша.
— Что? Ты думала, что от того, что ты покажешь мне это, все сразу наладится? Думала, я посмотрю на них, заплачу и скажу, как я благодарен, что они живы, когда сам я оказался в ловушке? А что насчет детей, которых мне самому хотелось иметь? — Боль в его взгляде словно обожгла ее. — Боже, Ливия, мне всего двадцать девять, а все, что ждет меня в будущем — это медленное, болезненное превращение в полного инвалида.
