Случалось, дожди обходили лето стороной, пару раз пушечно громыхнув грозами, и оно потихоньку выстывало длинными темными августовскими ночами. Однажды, пытаясь узнать, когда заснет кузнечик, под стрекот которого я каждый день засыпал, я сел у окна и долго смотрел в ночь, на темные огромные сосны и на луну, и так с изумлением для себя узнал, что за движением луны можно уследить - она движется быстро, крадясь от дерева к дереву, через некоторое время она соскальзывает с небосклона и уходит за горизонт - но песня кузнечика не кончается никогда.
- Танк, - осмеливаюсь произнести я. - Танк...
Я пробую слово так и этак, на звук и на вес, еще не подозревая, на что оно сгодится, но уже чувствуя в предельной тяжести одного слога необыкновенную мощь. Танк. Пустой, гулкий. Где-то там, в лесу, под луной... У меня мурашки пошли по всей коже, когда я наконец понял, чтбо там, в лесу.
Не просто подбитый, мертвый, разбитый снарядами или гранатами танк немецких десантников сорок первого года, а танк все еще существующий, заблудившийся в пространстве - времени. Марки Т-III. Экипаж - три человека...
Я верил и не верил в это свое открытие, и даже когда дед однажды принес из леса немецкую каску - не посмел поверить до конца. Каска слишком потрясла меня своей формой, своим жестоким вражеским контуром, своим нешуточным весом, в котором ощущался весь тяжкий металл войны, выпавшей на долю дедам.
Каска была целая, не простреленная и не ржавая, и, набитая изнутри сфагнумом, вполне сносно сидела на голове, в чем я не преминул убедиться, напялив ее и тут же получив палкой по башке от кого-то из приятелей. Появилась бабушка. С трудом сдерживая гнев, она потребовала каску, обнюхала мох и с омерзением выбросила его. Потом взяла каску и унесла в дом...
Вечером я подслушал ее разговор с дедом на терраске:
- Отец, зачем ты принес ее? - Она всегда называла деда "отцом". - Эту каску кто-то носил.
- Мальчишки, кто же еще? - отступал дед, понимая, что с каской совершил какую-то ошибку.
Бабушка промолчала.
- А кто же еще?
- Очень грязная, - сказала бабушка. - Как бы там не было лишая или чего-нибудь похуже. С войны не припомню, чтобы так пахло от одежды... А ты никого не встречал в лесу?
- Какого-нибудь сумасшедшего?
- Ну да.
- Никого там нет, - сказал дед. - Я бы заметил. Но я посмотрю еще... Странно все-таки, что она висела на сучке.
- Была повешена на сучок?
- Да.
- Странно, - сказала бабушка. - Будь осторожен в лесу...
