Мы возвращаемся в пустой дом. Только Джек сторожит его. Я оглядел кухню, открыл холодильник. Было десятка два яиц и банка сметаны. Пожалуй, больше ничего. Потом прошел в комнату, где мы ранним утром пили чай. И вдруг увидел на одной из кроватей книгу, какую-то "свою" книгу, из тех, что сам читал когда-то, и подумал, что это, наверно, Алешина кровать и он не обидится, если я на нее лягу. Я лег и почти сразу уснул. Проснулся оттого, что мухи кусали мне ноги. Несколько десятков злобных юрких мух. Я понял, что надо поссать, и пошел во двор. Проходя, увидел спящую Лизку - она даже не накрылась ничем. Просто сунула руки поглубже под мышки - и все. Тут как бы отдельная комнатка была и кровать пошире. Похоже, Алеша с Татьяной, как патриархи, спали все же здесь. Так на чьем же месте я спал, прости меня, Господи?
Палисадничек поутру выглядел повеселее, нежели на рассвете. Я заглянул в сарай, где увидел некоторое количество вещей, в том числе и крестьянских, к которым имел отношение мой брат. Потом долго смотрел на каменную кладку сарая. Брат жил непонятной, давно непонятной для меня жизнью. Прокричал петух. Огород, сарай, дом этот... Я вышел за калитку, напротив был такой же сарай. Из мелкого белого камня, только развалившийся от времени. Солнце уже припекало над бесприютной страной. Соседи из дома рядом пока что приглядывались из-за бурьяна ко мне как к чужаку, но не показывались и ни о чем не спрашивали и ничего понять не могли. Тот, утренний, человек куда-то исчез. Часов в девять зазвонил телефон.
Лизка сняла трубку и стала запоминать. Так. Так. Мост через Оку на Нижний Новгород. Слева спасательная станция. Забрать Володю и вторую группу водолазов.
- Ты сможешь вести? - спросила Лизка.
- Попробовать можно, - сказал я. - Слава богу, права с собой...
Я с трудом стронул Алешкин рыдван, заезженный и обитый о дороги до какой-то последней степени, и мы поехали.
До Рязани была почти сотня верст в обратную сторону. Сотня верст, уже забитых возвращающимися дачниками и прочими машинами. Когда спешишь, трудно себе представить что-нибудь хреновее такой сотни верст.
Помню водолазную станцию, каких-то нормальных мужиков, спецснаряжение, обязательно шуточки. Ну, им-то чего горевать? Не у них брат утонул. А они этих утопленников вынимают по полтора десятка в день.
Загрузили баллоны с кислородом в багажник, еще какое-то барахло.
- Теперь чего торопиться, - сказал один мужик. - Когда нас вызывают, торопиться вообще не надо. Торопиться надо раньше. Шесть минут.
