- Как далеко находится городок Гёдёллё от Пешта?
- На хороших лошадях - два часа езды, - ответил герцог.
- А Пешт от Гёдёллё? - рассеяно продолжал император.
Находившиеся на приеме господа заулыбались, а пуще всех - граф Штадион4. И только герцог Грашшалкович сохранил верноподданническую серьезность.
- Столько же, ваше величество.
Император покраснел. Но тут вмешался придворный шут, который, обращаясь к графу Штадиону, изрек такие слова:
- А вот скажите, ваше высокопревосходительство, сколько будет дней от троицы до пасхи?
- Думаю, что дней пятьдесят.
- А от пасхи до троицы?
И Штадион и император рассмеялись, потому что во втором случае промежуток между двумя праздниками был намного больше.
- Вот видите, дорогой Грашшалкович, - воскликнул император, - как хорошо иметь при себе дурака, который сумеет доказать, что я отнюдь не сказал глупость.
Император Франц был человеком болезненным, склонным к меланхолии, не имевшим ни больших амбиций, ни великих планов. Наполеон, появившийся на сцене истории с громом, потрясшим весь мир, родился не ко времени. Конечно, интересно быть современником такого удалого молодца, но император Франц наверняка охотно поменялся бы с кем-нибудь на какую-то другую эпоху. Он любил деревья и цветы больше, чем солдатиков. Чести открытия нового курорта в Ишле ему хватило бы на всю жизнь. Один придворный венский доктор установил, что воздух на курорте Ишль - самый лучшей в мире. ( Наверняка у него были свои земельные участки под Ишлем). И он ежегодно отправлял туда императора Франца для долговременного лечения так настойчиво, пока не добился расцвета этого края. Для императора там построили новый дворец, разбили огромный парк, по которому можно было кататься в экипаже. И вот вся знать Австрийской империи хлынула в Ишль.
Ишль стал модным курортом. Даже воздух оттуда развозили во все аптеки Европы в герметически закупоренных бутылках. Человечество долго и медленно, - и лишь ценою большой крови, - соглашается признать великие истины. Зато великие глупости одерживают победу куда быстрее. Пациенты уверовали в целительную силу удивительного воздуха и Бад-Ишля, а следовательно в это поверили и врачи, - и часто можно было слышать в покоях, где лежали больные господа, как жрец Эскулапа, пощупав пульс, с серьезным видом изрекал ставшие шаблонными слова века:
- Откупорьте на ночь в комнате больного одну бутылку воздуха из Ишля!
А если на другой день больной продолжал жаловаться, что ему не полегчало, у доктора был уже наготове мудрый совет:
