- Ну да, - подтверждает она. - Только там тонкость имеется. Признает по родству. Через отца к детям, а мать в упор не видит.
- И что ему надо предложить, - вкрадчиво спрашиваю, - чтобы он к нам переселился?
- Я не знаю, - ответила Даша. - Честно. Раньше вообще об этом не задумывалась, просто знала, что он мой приятель и может много интересного рассказать. Буквы-то просто ради интереса выучила, все равно говорили только по-русски. Так что полсотни слов из тех, что на надписях знала и все.
- Да на кровь он привязывается, - уверенно сказала Охотница. - Просто есть два варианта. Сразу много или постоянно по чуть-чуть. Поэтому и на детей реагирует. Все тоже самое, что у предков. Теоретически ему без разницы должно быть там или здесь - род один. Вот только зачем менять обжитое место на новое? Он вообще один, размножаться может?
- Не знаю, - растерянно ответила Даша. - Никогда об этом разговора не было. А здесь, - добавила она, - я смотрела специально, в том месте просто пустая комната, только мы пока в одном в центральном работаем, а еще два закрыты. Если все до Войны вывезли, могли здешнего подземника забрать.
- А какая собственно разница? - глубокомысленно сказал я. - Мы все равно собирались телефончики в зону пустить. Один пошлем Борису. Вот с ним этот вопрос и напрямую обсудим. Хороший вариант. Не надо мучиться и лазить по этим дурацким галереям, проверяя, есть ли еще двери и куда они ведут. Пусть этим занимается настоящий специалист. Только одна проблема, временное отстранение моей жены от зоны превращается в одно название. Она сможет сколько угодно трепаться и с отцом, и с матерью. Даша улыбнулась и погладила меня по руке. - Я думаю, в обмен стоит. Он нам этого... Игоря, а мы ему возможность свободно общаться.
Я говорил и смотрел, как к нам быстро приближается Ручеек, держа при этом за ухо молодого волчонка. Судя по виду в изрядно расстроенных чувствах и страстно желающая оказаться как можно дальше от меня. Удерживала ее от разворота только группа поддержки, ожидающая на заднем плане. Там торчали две изрядно рассерженные мамаши. Если уж в это время они всей кампанией заявились, значит, что-то серьезное случилось.
- У меня трое щенков исчезли, - сходу выпалила она, подойдя поближе. Семь, одиннадцать и тринадцать лет.
- Что значит исчезли?
Ручеек встряхнула пацана, так что у него зубы щелкнули.
- Мы поспорили, - нехотя сообщил он, - что они на землю сплавают и через поселок с патрульными вернутся. Еще утром.
