Обота прошагал по коридору и нашёл нужную дверь. За ней оказалось пусто. «Спеши и жди» – эта фраза могла стать истинным девизом ВИУ. В комнате стояли стулья. Оботе очень хотелось сесть на один из них, но он понимал, что тем самым нарушит правила. В каждом углу комнаты висели камеры, следившие за дисциплиной. Заключённый встал по стойке «вольно», как на параде, и уставился в воображаемую точку на совершенно пустой стене.
Прошла минута, потом ещё пять, потом ещё десять. О нём забыли? Обота уже начал об этом подумывать, как услышал голоса, а фибропенный пол задрожал у него под ногами. В комнату вошли сержант и двое в гражданском. Заключённый вытянулся по струнке, не из уважения, а потому что так положено всем заключённым.
Обота решил не обращать внимания на сержанта, а сосредоточился на гражданских. Видимо, это они его сюда вызвали, и из-за них стоило волноваться. Почему его позвали? Что им нужно? Трудно сказать. На обоих были трудноописуемые лётные комбинезоны и отсутствующее выражение на лице. Что это там висит у мужчины сбоку? Световой меч? Как необычно.
Сержант кивнул в сторону Оботы.
– Я ещё вам нужен?
– Нет, сержант, мы сами его отсюда выведем, – женщина помотала головой.
Сержант кивнул и вышел, закрыв дверь.
Женщина глянула на наручный датапад и посмотрела Оботе прямо в глаза.
– Меня зовут Джен Орс, это Кайл Катарн. А вас зовут Альфонсо Луис Обота, заключённый номер 272-20-136, урождённый системы Адега. Вы закончили Торговое училище в квалификации третьего офицера фрахтовика и подали в отставку, чтобы вступить в Альянс. Это было более десяти лет назад. Вас назначили вторым лейтенантом, а потом вы стали вторым офицером на корабле спецназа «Гордость Аридуса». Через шесть стандартных месяцев вы подняли мятеж. Пока всё соответствует?
Обота вспомнил лицо капитана Норда, испарину на лбу, трясущиеся руки. «Аридус», который теперь называется «Дух Соляриса», приземлился и под прикрытием законной разгрузки высадил группу спецназа. Их не было шесть часов и две минуты, то есть на две минуты больше, чем полагалось по плану, поэтому Норд хотел взлететь и бросить двенадцать мужчин и женщин на произвол судьбы на планете, кишащей имперскими войсками. Обота вернулся мыслями к действительности.
– Да, мэм!
Джен задумчиво кивнула.
– В выписке из материалов трибунала значится, что вы не подчинились приказу, заперли командира в его каюте и захватили корабль. Это так?
Обота вспомнил взрыв, после которого всё резко переменилось. Послышались сирены, к кораблю побежали десантники. Он помнил крики Норда: «Взлетаем! Взлетаем! Взлетаем!» – и как ударил старшего офицера кулаком в подбородок. Всё было записано камерами комнаты управления и подтверждено свидетельскими показаниями членов экипажа мостика.
