Александр Колчак - неизвестные штрихи к портрету | страница 5
Сам Колчак - тоже штрих к портрету! - пишет об этом инциденте предельно кратко: "Эта попытка (пройти по морскому льду - А.Ш) обошлась мне очень дорого ввиду порчи единственного анероида, с которым я провалился под лед и, таки образом, был лишен возможности как следует определить высоты на ледниках".
В маленьком домике-поварне, сложенном из камней и плавника, спасательный отряд обнаружил ящики с геологической коллекцией, обнаружил фотоаппарат, инструменты, приборы и записку Толля, кончавшуюся словами: "Отправляюсь сегодня на юг. Провизии имеем на 14-20 дней. Все здоровы. 76 град. 38 мин. с.ш., 149 град. 42 мин. в.д. Э.Толль. Губа Павла Кеппена, остров Беннетта. 26.10/08.11/1902г.". Трудно понять, конечно, почему только поздней осенью, во мраке полярной ночи, Толль решился идти к Новосибирским островам. Ведь на пути к ним лежала коварная сибирская полынья - хаос снежуры и мелкобитых льдин, где нельзя ни идти, ни плыть на каяках. Толль и его спутники были, фактически, обречены. А Колчак со своей стороны, сделал, конечно, все, что мог, как и товарищи его - сделали все, что могли. Впрягшись в лямки, тащили они вельбот, или лавировали в хаосе льдин, грозивших раздавить утлое суденышко. Случалось - ночевали тут же, на льдинах. Случалось - жили в впроголодь, ведь фактически восемь месяцев они питались только тем, что удавалось добыть охотой или ловлей рыбы.
"Все спутники мои остались живы, - с гордостью скажет Колчак на допросе. И повторит, подчеркнув, - мы вернулись все, не потеряв ни одного человека".
Этим, действительно, можно было гордиться.
Академик Ф.Н.Чернышев, немало поработавший на Севере, подводя итоги экспедиции говорил: "Даже норвежцы не решаются делать такие отважные путешествия, как Александр Васильевич Колчак". Позже Географическое общество наградит Колчака Большой золотой (Константиновской) медалью, поставив молодого лейтенанта в один ряд с такими корифеями, как Нансен, Пржевальский, Норденшельд. Спасательная экспедиция на остров Беннетта будет отмечена как "выдающийся и сопряженный с трудом и опасностью географический подвиг". А Колчак, как итог экспедиций своих, напишет замечательную книгу: "Лед Карского и Сибирского морей".
Фактически, это первая научная монография по гидрологии Северного Ледовитого океана, но и сейчас, пожалуй, она остается одной из лучших книг о полярных водах и льдах. Колчак впервые дал физическое объяснение Великой Сибирской полыньи; впервые предсказал, что кроме выносного дрейфа льдов, открытого Фритьофом Нансеном, в Ледовитом океане - между полюсом и Канадским архипелагом - существует замкнутый антициклонический круговорот. Научные идеи Колчака намного опередили время, но даже в науке (и до сих пор) имя его искусственно забыто, хотя советские океанографы нередко использовали, как свои, мысли и теории Колчака. И теперь - через девять десятков лет - вновь и вновь листая страницы его трудов, написанных предельно ясно, невольно думаешь, что именно наука была, наверное, настоящим призванием Колчака, Что ж, может быть. Но двадцатый век начался для него с войны - о нападении японцев на Порт-Артур Колчак узнал в Якутске.
