– Дунбар, Дунбар, – махнул рукой волшебник. – Вы – мои гости. Не будем соблюдать условности.
Палин сел и начал есть, но было очевидно, что делал он это лишь из вежливости. Дунбар и Стурм, однако, наверстали то, чего не съел Палин, и Танин вскоре оставил взятую на себя роль защитника, соблазнившись запахом лакомств и видом того, как другие наслаждаются едой.
– Вы… вы сказали, главы двух других Орденов, госп… Дунбар, – осмелился произнести Палин. – Вы…
– Глава Ордена Белых Мантий. Да. – Дунбар откусил кусок хлеба сильными зубами, запив его долгим глотком эля. – Я занял этот пост после отставки Пар–Салиана.
– Глава Ордена? – Стурм взглянул на великана с благоговением. – Но в какой области вы колдуете? Чем вы занимаетесь?
– Держу пари, это посерьезней, чем отдирать крылья у летучих мышей, – пробормотал Танин с набитым мясом ртом.
Папина это, похоже, шокировало, он, нахмурившись, посмотрел на брата. Но Дунбар лишь снова захохотал.
– Здесь ты прав! – воскликнул он. – Я – Морской волшебник. Мой отец был капитаном корабля, дед тоже. Но мне это не интересно. Мое искусство–магия, а сердце принадлежит морю, вот я и вернулся к нему. Теперь я управляю волнами и могу поднять ветер или утихомирить шторм. Могу накрыть судно врага мертвым штилем так, что мы обгоним его, или пустить пламя на палубу противника, когда мы атакуем. И когда необходимо, – Дунбар усмехнулся, – могу сменить кого–то у трюмовой помпы или покрутить шпиль вместе с лучшими из людей. Это держит меня в форме, – он ударил себя в широкую грудь. – Я знаю, что вы оба, – он взглянул на Стурма и Танина, – вернулись с войны против минотавров, которые совершали набеги на северное побережье. Я со своей стороны тоже старался остановить этих пиратов. Скажите, а как вы тогда…
И все трое погрузились в обсуждение кампании. Даже Танин увлекся разговором и вскоре в ярких подробностях описывал засаду, помешавшую минотаврам сровнять с землей город Каламан. Дунбар слушал внимательно, задавал умные вопросы, делал комментарии и, казалось, был очень доволен.
Но хотя проницательный взгляд колдуна сконцентрировался на воинах, его внимание в действительности было сосредоточено на младшем из братьев.
Увидев, что все трое заняты разговором и что о нем, по–видимому, забыли, Палин наконец–то перестал делать вид, что ест, и вернулся к созерцанию огня, не замечая, что Дунбар следит за ним.
Лицо Палина было бледным и задумчивым, тонкие руки сплелись на коленях. Он был так погружен в свои мысли, что шевелил губами, и, хотя говорил очень тихо, один из присутствующих, в комнате слышал его слова.
