...Ну и пусть в горнице Ясенькиной он более не один! Пусть старый князь гневается, хмурит седые брови да рвет из рук испуганного стражника секиру. Пусть секира взлетает высоко-высоко. Пусть падает вниз... Не нужна больше княжне его, Горазда, защита, у нее отныне другие заступники: сильные, крылатые, огнедышащие, самой луной на стражу назначенные. А что кровь его на камень упала... так это хорошо. Напьется камень и драконов напоит, чтоб сильнее стали, чтобы служили новой хозяйке верой и правдой. А ему пора, вон по той лесенке, прямо вверх. И как это он доселе не замечал, что у лунной лесенки перильца из серебра кованные. Знать, любы Боженьке кузнечных дел мастера...
* * *
Дежурство выдалось так себе. Бывали дежурства и получше. Обычно их клиника острыми случаями не занималась, только отдаленными и не слишком отдаленными последствиями этих самых острых случаев. Но сегодня пришлось пойти против правил. С утра позвонил профессор Ильинский и не терпящим возражений голосом попросил об исключении. Племянник известного депутата попал в переделку: по пьяной лавочке сбил мужика, сам врезался в фонарный столб. В результате пострадавший отделался ушибами и легким испугом, а мальчишке не повезло, перелом позвоночника – это вам не шутки. Сергею Полянскому, дежурившему в ту ночь, пришлось попотеть. А затем были трудовые будни: ни присесть, ни прикорнуть. А потом – шесть вечера, как-то рановато спать.
Сергей кое-как дотянул до девяти. Принял душ, плотно поужинал, влез в домашние тапки, прилег на диван перед телевизором.
Сон сморил, стоило только утратить бдительность, подкрался, одурманил, утащил в клочковатый мутно-серый туман. Туман был неправильный – говорливый и какой-то очень уж подвижный. Сергей прислушался к едва различимому многоголосому шепоту, напрягся от легкого прикосновения к щеке чьих-то невидимых пальцев, вздрогнул под чьим-то пристальным взглядом. Что за черт?..
– ...Пришел. – Туман больше не был таким уж мутным, теперь в его прорехах Сергей мог разглядеть уходящую вверх лестницу и женский силуэт, нечеткий, точно карандашный набросок. – Хорошо, что ты пришел. – Набросок ожил, шагнул навстречу.
Женщина. Седые волосы, красивое, без признаков возраста лицо, шаль на узких плечах и синие-синие глаза – два ярких пятна в этом скучном туманно-сером мире.
– Пришел, – он всматривался в лицо незнакомки, силился вспомнить. – А что?
– И она скоро придет, – женщина поежилась, укуталась в шаль. – А я не хочу.
