И он сжигает меня, словно пламя.
Десмонд Стюарт (1875–1928)
– Что там написано? – Гилберт попытался заглянуть ей за плечо.
Джойс отчаянно покраснела и прижала записку к груди.
– Это личное.
Он кивком показал на предмет в цветной бумаге.
– Ты будешь разворачивать? Или хочешь сделать это не при мне?
Джойс посмотрела на подарок.
– Похоже на книгу. – Она немного помешкала, а потом сорвала бумагу.
Это и в самом деле была книга. Посмотрев на нее, Джойс ахнула. На обложке были изображены лепестки роз, два хрустальных бокала, подсвечники и блюдо с печеньем в форме сердечек.
– «Любовники. Поваренная книга. Основные ингредиенты, необходимые для вечера вдвоем», – вслух прочитал Гилберт. – И кто же, по-твоему, мог это прислать?
– Я… не знаю.
Зазвонил телефон, заставив ее вздрогнуть.
Трубку снял Гилберт.
– Бюро «Пикантная витрина». Гилберт Мур слушает.
Затем он приподнял седые брови и посмотрел на Джойс.
– Да, Бернард, она здесь. Мы только что разобрали почту.
Когда Джойс брала трубку, у нее дрожали руки. Неужели поваренную книгу ей прислал Бернард?
– Алло?
– Привет, солнышко. Похоже, с делами покончено. День чудесный. Как насчет совместной трапезы? А вдруг мне повезет и я сумею убедить тебя приготовить еще один роскошный обед?
Когда Джойс положила последнюю листовку в пачку, лежавшую на дальнем конце дивана, часы пробили одиннадцать раз. В животе у нее бурчало. Взятая на дом работа заставила ее отвергнуть не только предложение Бернарда пообедать, но и еду вообще.
Она допоздна задержалась на работе, принесла домой досье одного из новых клиентов, чтобы определить цену на услуги бюро, а потом начала складывать рекламные листовки для отправки утренней почтой. Чтобы не думать о последнем подарке, следовало все время ощущать себя занятой.
Но ее план бесславно провалился.
Неужели именно Бернард и есть ее тайный поклонник? По телу бежали мурашки. Краем глаза увидев под лавиной листовок поваренную книгу в обложке с лепестками роз, Джойс покачала головой и вытащила ее.
И тут зазвонил телефон, стоявший на угловом столике. Кого еще черт несет в такое время? Когда Джойс снимала трубку, у нее гулко колотилось сердце.
– Алло…
– Привет, моя дорогая, – прозвучал в трубке голос Эмили Робсон.
– Привет, ма. Что-нибудь случилось?
– Да нет. Ничего особенного. Просто захотелось услышать тебя. Как дела?
Джойс вздохнула. В голосе матери слышалось напряжение.
– Перестань. Ты расстраиваешься из-за того, что Лиззи снова не оплачивает счета? – Подруга, с которой Эмили снимала дом, часто опаздывала вносить свою долю.
