– Вот мы и дома, сыночек, – пробормотала она, опускаясь перед малышом, исследующим ковер, на колени.
Джош сел, взглянул на нее удивленно и ничего не сказал. Он очень устал, его глазки уже закрывались. И Бренда поспешила сдвинуть два кресла и застелить их кое-какой одеждой, чтобы уложить его.
Вскоре появилась миссис Мартинес.
– Принесла вам постельное белье, – пояснила она, протягивая Бренде накрахмаленную стопку.
– Спасибо, – поблагодарила девушка, принимая ее.
– Как малыш?
– Уже спит. – Бренда кивнула в сторону импровизированного ложа.
– Ну и хорошо, – удовлетворенно кивнула домовладелица. – Значит, через пару часов проснется бодрый и голодный. Жду вас в девять, не опаздывайте. Моя квартира на первом этаже. Не ошибетесь.
– Мне, право, неловко…
– Даже слышать ничего не хочу. Не думаете о себе, подумайте хоть об этом ангелочке, который проснется голодный.
– Хорошо, мы обязательно придем, – с улыбкой пообещала Бренда.
– Так-то лучше, – кивнула миссис Мартинес, покидая квартиру.
Арчи Коэн стоял у окна.
Высокий, широкоплечий, он на многих смотрел сверху вниз из-за своего роста. Темные коротко стриженные волосы мягкими волнами были зачесаны назад, открывая волевое лицо с широкими скулами и чуть выступающим квадратным подбородком. Прямой нос – не слишком тонкий, но прекрасно гармонирующий с другими чертами лица, среднего размера рот, слегка искривленный в едва заметной усмешке. Пронзительные карие, почти черные глаза его вглядывались в открывающуюся взору улицу.
Вечер опустился на город.
Прохладный воздух, насыщенный запахом океана, врывался в комнату, принося покой и какую-то затаенную печаль. Арчи вздохнул. Сделал несколько глотков вина из бокала, который держал в руках.
Что я здесь делаю?
Ему надо было быть дома. Ждать звонка от детектива. А он зачем-то пришел сюда. Зачем?
Китти ушла. Сбежала от него. И, честно говоря, он даже не расстроился по этому поводу. Одно огорчало его: она ушла вместе с их сыном, с Джошем, которого он любил больше всего на свете.
Она хотела отомстить ему. Поэтому и уехала, и написала эту записку. Чтобы он волновался, не находил себе места и переживал…
Она добилась своего.
Он даже дома не мог оставаться долгое время, все угнетало его. Из каждой комнаты слышался голосок сына… навевающий воспоминания, которые только недавно были явью.
И он струсил. Удрал. Постарался избежать страданий, которые наполняли его душу. И только сейчас осознал, что все было зря. Даже здесь он чувствовал себя одиноким. А ведь еще несколько дней назад он любил бывать здесь. Порой даже проводил часть ночи и лишь потом возвращался домой.
