— Не знаю, смогу ли быть твоим адвокатом после того, что случилось, Джек.
— Понимаю.
Я показал ключи.
— Спасибо за машину и за одежду.
— И не звони мне, когда тебя поймают.
Сюзан захлопнула дверь перед моим лицом.
Несколько мгновений я смотрел на глазок. Тут желудок снова напомнил мне о пресловутом бутерброде с тунцом. Я подумал, не позвонить ли и не попросить ли поесть, но что-то подсказывало мне этого не делать. Еще одна просьба — и я, пожалуй, заработаю фингал под глазом.
Старый «бумер» стоял в дальнем углу парковки, затянутый в облегающий серый пластиковый чехол, подогнанный, как хороший костюм. Я снял чехол, скатал его в небольшой рулон, потом сел в машину и помолился. Повернул ключ и услышал приятное, веселое урчание двигателя.
Спустя пять минут я ехал на север, к побережью, по федеральной трассе № 1. У меня было три варианта действий. Первый — уехать в Канаду и тренировать там эскимосов. Второй — найти Вивиан или Уильямса, а может, Ника, в надежде, что правда, какой бы она ни оказалась, лучше, чем хаос и неуверенность. Конечно, оставался еще и третий путь — сдаться и рассказать полиции все, что я знаю о той роли, которую мне отвели на одну ночь. Черт, чувствую себя презервативом.
Чем больше я размышлял, тем меньше мне нравился последний вариант.
Может, меня и отпустят, но не сразу, а именно это меня и не устраивает. Я просто не представлял, как могу избежать срока, — и даже не потому, что утопил в море яхту. Я утопил ключевую улику, если не все расследование целиком, а такие расследования требуют времени, особенно если поручены нескольким подразделениям органов правопорядка одновременно. Крупное дело занимает несколько лет. От его успешного исхода зависит не одна карьера, а тут появляюсь я со своей байдаркой и отправляю на дно морское результаты огромного труда, возможно, непреднамеренно, но бесповоротно.
За это придется платить. Моя задница станет травой, а правительство — газонокосильщиком. Мне, вероятно, инкриминируют препятствование осуществлению правосудия или даже соучастие в убийстве, хотя последнее обвинение рассыплется в суде. А тут еще мой знаменитый побег из «Крома»… Вполне достаточно для пары месяцев тюрьмы. Из принципа они сделают все возможное, чтобы отравить мне жизнь, то есть подольше продержать меня за решеткой. А когда меня посадят, может ненароком выясниться, что некогда Джек Вонс служил в полиции Нью-Йорка, и тогда начнется настоящее веселье. Если вы думаете, что полицейские народ не мстительный, вы плохо знаете эту компанию.
