— Что-то не так? — спросил он.
— Господи, Хэнк, — произнес я. — У тебя поменьше ничего нет? Из такой штуки быка завалить можно.
Я взвесил пистолет на руке. По ощущению — фунтов десять.
— Чувак, у меня тут что, по-твоему, оружейный магазин, на хрен? — сердито спросил Хэнк. — Нет ли поменьше? Крыша поехала, да? Очнись, чувак! Такое дерьмо уже не смешно. — Он с изумлением покачал головой. — Поменьше ему! Блин!
— Ладно, ладно, — примирительно сказал я. — Забудь. Слушай, окажи услугу. Подъедь вон туда, к служебному входу в тот ресторанчик. Мне надо запихнуть эту хреновину в штаны.
Машина остановилась у автомата со льдом, я открыл дверь и вышел, окунувшись в вязкий, прогретый за день воздух. Было безветренно, и вечер обещал выдаться жарким. После прохладного лимузина я почувствовал липкое удушье. Я засунул пистолет за пояс и прикрыл рубашкой. Космонавт опустил стекло и что-то протянул мне. Это был компакт-диск, новенький, еще не распакованный.
— Что это? — спросил я.
— Мой новый диск, — с гордостью ответил он.
— Как называется?
Мне не верилось, что мы разговариваем о музыке.
— «Мою любовь собираются экстрадировать». Может, звучит бредово, но я думаю, что это дерьмо — шедевр.
Я взглянул на обратную сторону диска. Пара названий привлекала внимание. Например, «Позволь мне быть твоим козлом» или «Куда подевались все белые?».
— Надеюсь, ты не гоняешься за модой, — сказал я.
— Братишка, — серьезно произнес он. — Когда достигаешь пределов, надо возвращаться домой. Понимаешь?
— Лучше, чем ты думаешь.
— Погоди, — спохватился Хэнк.
Он наклонился, поднял кожаную барсетку и расстегнул молнию. Барсетка под завязку была набита деньгами.
— Сколько тебе нужно?
— Лишняя сотня найдется?
Хэнк взглянул на меня поверх темных очков и с насмешливым недоверием покачал головой. Потом вытащил двумя пальцами пачку разнообразных купюр толщиной с котлету и, не пересчитывая, протянул мне. Я поблагодарил.
Он показал два поднятых пальца — «мир!» — и улыбнулся.
— Когда разберешься с полицией и всем этим дерьмом, позвони. Телефон знаешь. Ну все, пока. И помни, я тебя не видел.
Я махнул рукой Реджинальду и Дэрину, и тонированное стекло поползло вверх, как черный занавес, только в обратном направлении. Через мгновение машина отъехала. Сказать по правде, мне было немного жаль, что они уезжают.
Я направился по Хибискус-стрит прочь от освещенной автозаправки к многоэтажке, куда Сюзан переехала, бросив Кортеса. Вдоль тихой улочки шли тротуары с обрамлявшими их высокими изгородями, похожими на шеренги сонных стражей. Тяжесть спрятанного в штанах пистолета скорее нервировала, чем внушала спокойствие. Я успел пожалеть, что попросил его. Наличие оружия только подтверждало, что я вышел из моря уже не тем человеком, которым вошел в него. Теперь я был другим, и окружающий мир казался слишком безмятежным и самодовольным, в то время как каждая моя клеточка возбужденно реагировала на грозящую опасность.
