— Ничего интересного. — возразила завуч. — Обыкновенные мутанты.
— Да, да! — обрадовалась директриса, — Это наши мутанты!
Мутанты бросились бежать.
Путь на первый этаж проходил мимо столовой. Там кормился технический персонал. Тётя Паша что-то объясняла тёте Любе, давясь пирогом и роняя начинку изо рта. Тётя Люба сокрушённо поедала ватрушку. Самовар был третьим в беседе и заботливо подливал обеим чай.
— А вот это вас не удивит? — спросила директриса.
— Хорошо организовано. — одобрил специалист по внеземным контактам. — Гостей ждёте?
— Нет. Это просто кормильня. — мрачно ответила завуч и тут же поправилась: — То есть, предприятие общепита.
В подтверждение её слов в кормильню проникли блуждающие ученики. Никто ни за что не платил.
— Валера, пойдём тоже пообщепитаемся! — предложил прожорливый Стёпа.
Они уселись за стол и самовар тут же налил каждому по кружке свеженького чая. Специалисты весело смеялись и охотно поедали пироги. Директриса и завуч смотрели на них во все глаза.
— Позвольте. — раздался голос сзади.
Из-за спин женщин вышла Фифендра собственной персоной.
— У меня обеденный перерыв. — объявила она во всеуслышание и направилась к столику специалистов.
— Не помешаю?
— Что вы! Конечно нет!
Оба тут же поинтересовались:
— Вы баба Яга?
— Ну, не совсем так, но вроде того.
Женщины в дверях переглянулись и снова стали наблюдать.
— Здорово! — обрадовались специалисты.
— А снимать меня будут? — спросила баба Яга.
— Не! — замотали головами специалисты. — Мы только нечистую силу снимаем. Нас художественная самодеятельность не интересует. Но, всё равно здорово! И кот такой убедительный!
— И ещё эта цепь на дубе! — восхищался Стёпа. — Класс!
Специалисты по контактам направились следом за директрисой в её кабинет, чтобы позвонить в студию и сообщить, что тревога ложная.
— А ну кыш отсюда! — рассердилась Вероника Марковна при виде таракана, который уже открыл коробку и жрал конфеты.
— Стёпа, — обалдело прошептал Валера, — снимай скорее! Вот это экземпляр!
Глава 12. Трудности изучения истории
Последним уроком у седьмого «Б» была история. Самый мучительный предмет, с которым не равнялась даже алгебра вкупе с геометрией. Можно бы до кучи добавить и литературу, но это уже отдельная проблема.
Все ответы Татьяна Владимировна выслушивала с таким видом, словно у неё болели зубы. Она явно испытывала страдание от происходящего. Особенно Ковалёва не любила девочек. У исторички было твёрдое убеждение, что все они только и думают о свиданиях. А в мальчиках она не любила подвижность. Обернуться на её уроке было смерти подобно. Падение ручки приравнивалось к пугачёвскому бунту. Того же, кто смел задеть цветы на подоконнике, она предавала анафеме. Дисциплина у Татьяны Владимировны была идеальной. Её ставили в пример молодым коллегам.
