Плыли кони по лесной чащобе, как корабли по морю. Весна встречала гостью. Нежно пели птицы, призывая радость. Под высокими соснами, под седыми мхами шёл отряд. Под вековыми дубами, под сенью крепких ветвей ставили палатку, охраняя сон наречённой князя. Весенний лёгкий дождь окроплял прекрасное лицо невесты. Берёзы благословляли на счастье светлокожую северную деву.
И лишь когда показались башни городской стены, понял мастер, что пропал навеки. Угасла радость. Прощаясь, глянул он на любовь свою. Прикрыла дивные глаза невеста и побелели губы.
Призывал не раз князь Гонду. Подгонял фамильные перстни он для тонких, дрожащих пальцев. И более не видел её лица. Не в княжеском обычае хвастать красою невестиной перед глазами чужими. Вот обвенчают их, и пусть видит мир усладу господина. Спешил князь, не желал ждать осени, свадебной поры. Лишь май пройдёт, и обвенчают их.
Затосковал Гонда, заметался. И решился на неслыханное дело. Отправился в чащобу, к лесной колдунье, искать какого-нибудь зелья.
— Сглаз на тебе — сказала ведьма. — Приворот невиданный. Как обвенчается твоя любовь, так и засохнешь ты.
— Я готов на всё, — сказал ей мастер, — только пусть не будет свадьбы.
— Ладно. — сказала ведьма. — Ничего взамен я не возьму. На тебе синюхина тоска. Да где ей, бесплотной, совладать с чувством человечьим. Вот утащить да утопить — другое дело. А любить она не может, тут надобно живое сердце. Зря подарил ты ей серебро своё да ещё с аквамарином. Да деваться некуда, ты обрёл судьбу.
Пообещала ведьма, что не дойдёт невеста до венца. Сон её укроет пеленою. Будет спать, как мёртвая, она. Лишь похоронят Зоряну, пусть придёт на её могилу Гонда и разроет землю. А далее пусть не смотрит по сторонам, а несёт её сюда, к лесной избушке. Ведьма будет ждать и оживит красавицу. Потому что то не смерть, а сон. Но, берегись, Гонда! Не отрывай глаз от лица невесты!
Вот, как научила его старуха, взял он свадебные серебряно-жемчужные уборы и покрыл их зельем колдовским.
Настал день свадьбы. Вся дворня бегает и суетится, а Гонда сидит в мастерской, ни жив ни мёртв. Позвали и его на свадьбу. Весел князь, невеста же бледна и молчалива. Вот вышли за порог, ступили на красные дорожки. И тут упала девица. Брызгают в лицо водой, полощут рушниками. Но, нет дыхания, лицо бледнеет. И мертвенное окоченение охватывает тело. Смотрит Гонда и трясётся. Почти жалеет о том, что совершил.
Князь мрачен. Внесли обратно невесту в украшенные свадебные палаты. Лежит на столе недвижима, ясные глаза закрыты. Косы разметались и бледнеет их чудесный цвет.
