* * *
Вавила отыскал его на перемене.
— Лён, скажи, — тут же пристал он. — Гондурас он кто?
— Придурок он великовозрастный. — мрачно отозвался Лён.
— Ну, это факт. — согласился кот. — Но всё же он кто — панк или скин?
— Да тебе-то зачем?! Башка бритая, значит скин.
— Тогда я рэпер! — оживился кот. — Я буду слушать «Многоточие», «Первый квартал» и Эминэма.
— Какой же ты рэпер, Вавила?! — засмеялся Лён. — Где твои трубы? На что ты наденешь патрули? На лапы?
— Как же так?! — заволновался кот. — Мне уже значок подарили!
— Можешь быть готом. — успокоил его Лён. — Твой чёрный фрак как раз сойдёт.
— Не глуми меня! — огорчился кот. — С белыми-то носками? А какие у них значки?
— Это несущественно. — ответил Лён и вспомнил. — Вавила, что это за знак?
Он нарисовал трёхзубую вилку.
— По-моему, это либо анархисты, — ответил кот, — либо, дай подумать… В круге или без? Это птичья лапа.
— Без круга. — ответил в досаде Лён.
— Тогда это знак дракона. А что слушают панки?
Лён не стал слушать, что Вавила ещё скажет. Он спешил на английский. Навстречу ему бежала группа гномов. Поверх красных штанов они надели кожаные куртки с цепями и заклёпками. Поверх колпаков — чёрные повязки.
— Пиво — отрава, — кричали они хором, — не лезет с попсой! Неферы рулят! За панков мы — хой!
Знак дракона! Жёлтые глаза, вертикальные зрачки! В какую ловушку угодила Наташа? Девочка с волосами цвета зари. Принцесса-недотрога.
А он здесь сидит, в школе! Впрочем, суетиться нечего. Там, где его нет, время останавливается. Он вернётся в самый тот момент, когда надо будет просыпаться. Он живёт сразу двумя жизнями. Здесь, в тоскливой реальности ограниченного школой и домом пространства. И там, в Селембрис. В мире, где соседствует прекрасное и ужасное. Сказочное и чудовищное. Где нет никакой определённости. Где только три незыблемых ориентира: дружба, верность и любовь. Его друг может не сегодня-завтра вонзить ему в горло зубы, а он полагается на него больше, чем на Федюна, с которым рос с пелёнок.
Лён представил себе Бубно на поляне под дубом Фифендры, потом в замке Гонды. У Федюна было такое оборзелое выражение лица, что Косицын тихо засмеялся.
— Чему так радуешься? — спросила Маргуся. — На кокаинчик перешёл?
* * *
Вечером к ним позвонили. Ничего не подозревающая мама пошла открывать и вернулась с вытянутым лицом и круглыми глазами.
— Лёня, к тебе милиция. — проронила она.
— Вы понимаете, — терпеливо толковал участковый, — это пока неофициальное расследование. Ведь трёх дней после исчезновения девочки не прошло. Поэтому я пока по-хорошему прошу тебя: Леонид, скажи, что знаешь. Если мы её найдём до завтрашнего дня, то никакого дела и заводить не станут. А, если ты нам не посодействуешь, то сначала пойдёшь, как свидетель. А потом можешь пойти и как главный обвиняемый.
