Тогда Гондурас попёр внаглёж. Он начал качать права и с огорчением обнаружил, что всерьёз его не воспринимают. Конкуренты были в курсе некоторых подробностей его постыдных тайн.
— Эй, Дурас, — обозвал Тельмагина соперник, — куда уши спрятал?
Его шестёрки заржали в восторге от остроумия босса. А бабы давай шушукаться на ухо друг дружке.
— Похрюкай, Теля! — глумились подонки, вспомнив его детское прозвище.
Плох был бы Гондурас, если бы купился на такой прикол! Он понял, кто слил информацию в эфир. Конечно, этот Коса, который и подсунул ему то зелье.
— Желаешь знать, где ширево берётся? — с прищуром спросил он. — Неслабая штука. Задирает нехило.
— Чё, сильно глючит? — поинтересовался конкурент.
— С копыт валит. — вставил реплику Копыто.
— И без привыкания. Лично для себя. — добавил догадливый Серый.
— Да ну? — не поверил Комбриг, в просторечье Комаров.
— Есть один пацан… — многозначительно подкинул Гондурас. И удалился, словно потерял интерес к лачуге. У серьёзного пахана есть дела важнее, чем всю ночь стеречь чужие тачки.
— Значит, Натинка принцесса? — удивился Лён и задумался. Не похожа она была на принцессу. В кабаке он видел испуганную и задёрганную девочку. Наверно, она тоже лишилась памяти. Ведь Лён так и не помнит, как попал к колдунье. Возможно, старуха, что поместила похищенную принцессу к трактирщице, тоже была ведьмой. А от Фифендры они знали, что злых волшебников в Селембрис навалом. Им просто повезло, что они попали к Фифендре. Зато у Натинки судьба сложилась иначе.
Оба уже выехали из города. Делать больше там было нечего. Никаких подробностей похищения не известно. Просто утром служанки вошли в спальню принцессы и обнаружили пустую постель. И более её никто не видел. Словно растворилась в воздухе.
Король распорядился вернуть двум странникам всё их имущество. Впрочем, коней возвращать не пришлось. Те сами разнесли конюшню в постоялом дворе и примчались к королевскому крыльцу. И вот теперь они снова вышли в путь.
Утром Лён проснулся с карандашом в руке. Перенос из одного места в другое его уже так не шокировал. И он рассказал Пафу о том, как, забывшись, назвал на уроке матичку Маргусей. И как его выставили за дверь. А карандаш за ненадобностью сунул в седельную сумку и забыл о нём.
Куда теперь? Аквамарин помалкивал. Тогда было решено навестить тот город, где в трактире ранее работала принцесса. Страшно, конечно, соваться в логово нечистой силы, да только они и так влезли в опасное дело. Если Гонда не отговаривал своих учеников, значит, вполне можно справиться.
