Искатель, 1965 № 04 | страница 36
Рулевой покосился через плечо — я узнал Андрея, подмигнул ему.
— Прямо по курсу корабли! — крикнул откуда-то сверху сигнальщик. — Транспорты и эсминцы. Дистанция…
Дверь в рубку распахнулась. В овале встала двухцветная картина: серый движущийся пласт моря под белесым небом. Пласт перекосился, метнулся вниз, исчез — и все заслонила фигура боцмана.
— Союзники, — сказал он, глядя на командира.
— Союзники! — сообщил я, спустившись в радиорубку.
Федор кивнул.
— Это и есть точка рандеву? — спросил я.
— Она…
— Пойду посмотрю?
Старшина пожал плечами, удивленно улыбнулся:
— Посмотри…
Длинный, непрерывный звонок боевой тревоги ударил но мне уже на трапе — припал к нему на долю секунды и тут же бросил вверх, на палубу.
Ящик с обоймами я увидел издали. Обрадовался. Потом близко. И — руки заряжающего.
— Снаряды!
Вот он — вынырнул из облаков! Свалился на крыло и стал падать. Черным крылом вниз. «Юнкерс»… Выровнялся, пикируя прямо на наш катер.
«Пойду посмотрю? Пойду посмотрю? Пойду посмотрю?» — завертелось в голове.
Самолет становился все больше, с каждой секундой ревел оглушительнее, тут звонко быстро заахали выстрелы нашей зенитки — рев как отрезало, но «юнкерс» не загорался, не вильнул в сторону и… я хотел зажмуриться.
У меня хватило сил этого не делать. А может, наоборот, не хватило сил даже зажмуриться. Но это было одно мгновенье.
Ударило в бок. Рот заряжающего открывался. Я понял, это он на меня кричит: «Снаряды!» — и сунул ему в руки новую обойму.
С правого борта один за другим медленно выросли три ярко-белых водяных столба. Я успел достать еще обойму, пока они поднимались. Как опадали — не видел, а лицо обдало горячим и водяной пылью.
«Юнкерс» нырнул в облако.
Не сбили…
«Пойду посмотрю? Пойду посмотрю? Пойду по…» Тьфу!
Бомбардировщики вывалились из облаков, вставали столбы от взрывов, тянулись руки заряжающего, и тут в голову полезла чепуха: что все в точности, как в кино, только пропал звук. Даже наша зенитка била бесшумно: я чувствовал, что площадка вздрагивает от отдачи, — пятками слышал, как бьет орудие, а не ушами.
Потом сообразил, что оглушен пальбой.
Но голос Кравченко слышал — вот это да! Он командовал расчетом, называл какие-то цифры и как будто не кричал даже, а я слышал. На то он и командир расчета… На то и заряжающий, чтобы заряжать, а я подносчик, чтобы у него были обоймы. Все правильно. Всякая чепуха с кино забылась. Я собрался окончательно и сообразил, как лучше приноровиться выхватывать из ящика обоймы, как встать, чтобы без толку не вертеться, отдавая их заряжающему. И когда обоймы в одном ящике кончились, я, только взглянув на второй, знал почти точно, сколько шагов сделаю к нему, как нагнусь и подтащу.
