Девушка взялась за ручки кресла, внезапно осознав, что не только прекрасно понимает, но и свободно изъясняется на его языке…. Колеса ритмично постукивали, перекатываясь с булыжника на булыжник. Разговор завязался как-то сам собой. С неловкой шутки, где что-то говорилось про ведьм. Казалось, он доверял ей полностью, и через каких-то десять-пятнадцать минут, Эшора знала про его необычного любимца, велина — Зорца, и столь же необычного друга Хорса, про трех его братьев и могла, пожалуй, найти его дом с закрытыми глазами…. Ей было странно и приятно его общество. Порой она что-то отвечала и порой невпопад. Но больше ее занимали свои собственные мысли: все ли роси такие как этот? Многое из того, что она увидела и услышала здесь, перевернуло ее взгляд на их народ…И главное — если её противник похож на её случайного спутника — сумеет ли она завершить свое дело… Занятая своими невеселыми думами, Эшора и не заметила, как замолчал Хранитель. Примерно через четверть часа в полном молчании они добрались до лечебницы, где их окружили врачи и медсестры. Оказалось, что рось уже некоторое время был без сознания. Из подвала выплыли носилки. Хранителя бережно переложили на них и, задав направление искусственному разуму, направили куда-то в глубь помещения.
Одна из медсестер тяжко вздохнула и, взяв Эшору, словно свою давнюю знакомую, под руку, вошла в лечебницу:
— Хорошо, что все так заняты были этим росем, иначе тебе бы досталось! Ты ведь новенькая? — девица понизила голос. — Это сразу видно! На тебя приказ только утром пришел. У нас со спецодеждой строго! Живо отправили бы обратно!
Так, занятые пустой беседой и обсуждением местных слухов, не заметно они добрались до подсобного отделения.
— Как тебе вообще ЕГО доверили? — сероглазая девица в очередной раз театрально вздохнула и выложила на низенький стол комплект униформы.
— А что же ОН за птица? — Эшора примерила светло-бежевый приталенный халатик и потянулась за такого же цвета чепчиком.
— Это Хранитель Лиалин! Воин Арены!
Чепец упал на пол и, подгоняемый сквозняком, откатился в угол.
* * *
Лиалин с трудом разомкнул тяжёлые веки и открыл глаза. Всё вокруг было каким-то мутным, нечётким. Лин облизал пересохшие шершавые губы и повернул голову. Сквозь большое распахнутое окно в палату лился чистый солнечный свет, и от того она казалась уютной. На стенах висело множество больших объёмных картин, изредка под приятное щебетание птиц, шум леса, плеск воды меняющих свои изображения. Было до странного тихо и хорошо.
