— Блюй! — крепкий парень с синеватым оттенком волос сунул пакет в судорожно сжавшиеся пальцы Хранителя. — Только на пол не промажь. А то сам будешь убирать свои харчи.
Лиалин не ответил — его рвало. Как же он ненавидел этот сок и вчерашнюю булочку из утреннего кафе и…и вообще! Хранитель откинулся на спину, но лишь для того, чтобы через пару секунд под глухие смешки ки'конов согнуться над пакетом вновь. Ему не было дела ни до их разговоров, ни до их оружия, ни до их интересов, которые они так бурно обсуждали, изредка прерываясь для того, чтобы критически посмотреть на него, как на неприятную помеху в их разговорах. Ему не было дела ни до кого. Он чувствовал себя униженным, замученным и за столько времени действительно больным.
Как выяснилось позднее, командиром отряда был почти единодушно выбран Райтор. Единственным не проголосовавшим оказался Шийя, ершистый самовлюбленный парень, как всегда решивший, что он на это место подходит непременно лучше кого бы то ни было другого.
Все тот же крашенный эскид подал ему свою фляжку, пообещав, что должно сразу полегчать.
— Ты бы, Гуа, еще спросил, может, девочка замерзла, или ей ласки не хватает? — с желчной усмешкой посоветовал Шийя, увидев, как эскид собирается забрать у чужака пакет.
Лиалин поднял на него замученный взгляд, на языке вертелось множество вариантов ответа, но ни на один из них сил не хватило. Зато Гуа в выражениях не стеснялся, среди которых «гнойный червь, ползающий по помойке в поисках блевотной жратвы» было, пожалуй, самым безобидным. Лиалин даже не пытался их разнять. Что говорил Шийя, разобрать было почти невозможно, ибо Гуа кричал так, что лопались барабанные перепонки. В ход едва не пошли кулаки, когда вмешался Райтор и приказал обоим замолчать.
— А пусть он не смеётся над больным человеком! — с вызовом прикрикнул через райторово плечо на Шийю Гуа.
— Больной-то молчит! — не вытерпел Райтор.
— Дак как он будет блевать и говорить? Он тебе кто — рось?
Этот выкрик вызвал у эскидов бурный смех, и инцидент решили считать исчерпанным. Не успокоились только Шийя, затаивший на Гуа злобу, и Лиалин, в который раз спросивший себя, что он здесь делает и, чем он вообще думал, когда согласился идти за Шиэлом в сумитэ.
* * *
Пилот их сбросил в лесной глуши и улетел. Приземление оказалось неприятным и жестким. Ударившись раза два как минимум о макушки и толстые сучья деревьев, коих оказалось в достатке, Хранитель «поцеловался» с землей.
