Ни для кого не было секретом, как военные оказываются в Чернобыльской Аномальной Зоне. Столь непопулярное место службы выбирало начальство для особо отличившихся. «Прикомандировать к батальону ЧАЗ» в армии стало обычной присказкой к понижению в звании, и, следует отметить, дисциплину эта присказка укрепляла отменно. «Служите хорошо, и тогда вы не попадете на блокпосты Зоны» – говорят офицеры новобранцам.
Стан сплюнул, поставил зубную щетку на место и пошел к выходу, пристегивая защитный шлем. Внутри комнаты растянут белый антирадиационный купол и кажется, что ты живешь под парашютом. Достаточно же приподнять внутреннюю дверь и толкнуть внешнюю, деревянную, чтобы оказаться в центре типичной заброшенной деревушки. Покосившиеся заборы, облезлые крыши и море травы, затянувшей все вокруг. Только вместо доброжелательных старичков в валенках и старушек в цветастых платках между домами мелькают оранжевые комбинезоны исследователей, да кое-где проходят запакованные в броню спецназовцы. Официально лагеря с учеными охраняются простыми солдатами, а спецназ прислан просто для надежности. И теперь «для надежности» спецы пытаются заправлять в лагере почти всем. Например, если на посту сидит спецназовец, то из лагеря не выйдешь без кучи бумажек, подтверждающих что ты покидаешь территорию в своем уме, не по своему хотению, а по чьему-то велению.
Сосед Серега, которого Стан собирался позвать с собой, хоть и любил возиться с разным компьютерным железом, был крепким парнем, отслужившим в свое время в отряде «Витязь». С ним даже в Зоне было спокойнее. Чтобы найти его, идти надо вправо, к стоящим там двум здоровым фургонам – передвижным лабораториям. Ими пришлось воспользоваться, когда выяснилось, что некоторые образцы невозможно вынести целыми за пределы Зоны, где они рассыпаются в прах или начисто теряют свои свойства. Левая лаба – физики, правая – биологи. Стан направился к левой.
Справедливости ради следует отметить, что и среди ученых, приехавших к ЧАЗ, было мало светил науки. С тех пор, как в 2007 году Зона расширилась, поглотив исследовательские комплексы вместе со всеми людьми, кандидаты наук предпочитают не приближаться к этой местности, а получать материалы по почте и на их основании строить теории. Сюда же посылают тех, кто либо сам вылез со своей инициативой, либо «не сошелся характером с руководством», а в общем, всех, кого можно без проблем заменить. Кроме того, на благородное дело исследования последствий чернобыльской катастрофы отправлялись те, кто собирался сталкерствовать законно. Лаборанты и младшие научные сотрудники, на зарплату которых прожить было невозможно, отправлялись в командировку в Зону вместе с другими рисковыми парнями, регистрирующимися в качестве помощников, консультантов. Люди со стороны удивляются, зачем ученым сталкерство, если им и так за находки полагается законная премия. На самом же деле вознаграждения выдаются лишь за уникальные находки, остальные же приравняются к хламу, хотя вполне могут заинтересовать нелегальных покупателей. Военные сталкеры ведут надзор за тем, что ученые вывозят из Зоны, поэтому ценный хлам, найденный исследователями выносится или с помощью обычных сталкеров, или вместе с особо ценными образцами, которые подлежат сортировке только снаружи, вне Зоны, в специальных лабораториях, куда товарные материалы, конечно же, не доходят.
