Жоффрей улыбнулся и ответил, что, решив поначалу дать церковнику гневную отповедь и заставить дорого заплатить за оскорбления, он вдруг передумал.
Отец де Марвиль был известен своей воинственностью и фанатизмом. Отец де Мобеж сознательно держал его подальше от Квебека, на передовой всегда опасных ирокезских линий, где его злоба позволяла добиться от дикарей большего, чем благостность его предшественников.
Как крещеные, так и некрещеные язычники стали в конце концов бояться его проклятий и живописаний ада, решив, что в него вселился дух барсука или росомахи — животных, наводящих ужас своими дьявольскими повадками упорством и изощренной мстительностью.
— Кончится тем, что я окажу ему протекцию и получу разрешение посадить его на корабль, отплывающий в Европу.
— Он захватит с собой клеветнические, дискредитирующие нас документы.
— Ну и пусть! Разве можно удержать сухие листья, носимые дьявольским ветром? Кто знает, не обернется ли его жестокость против него самого! И потом, говоря по совести, дорогая, следует признать, что в его последнем обвинении против меня было много правды. Если бы его слова не преследовали цель создать ложный и уничижительный образ той, в преклонении перед которой он меня упрекнул, я бы отдал дань его проницательности. Ибо, и это истинная правда, вы для меня — все, я у вас в подчинении, я — ваш раб.
— Говорите тише, — взмолилась она, — иначе «им» опять захочется вас сжечь.
Скандальный визит в дом Кранмеров имел своим благоприятным последствием то, что Анжелика встала с постели. Преодолев трудный этап выздоровления благодаря тому, что без разрешения спустилась и поднялась по лестнице, она решила закрепить достигнутый успех. На следующий день она повторила свой подвиг, оделась и спустилась в сад. Для нее принесли кресло. Она наслаждалась солнцем, все еще летним, казавшимся сквозь листву зеленоватым.
Среди аромата зреющих фруктов и того более стойкого, который исходил от грядок лечебных и душистых трав, выращиваемых каждой английской хозяйкой в укромном уголке сада, ее ноздрей коснулся тонкий запах лесной земляники.
Земляничное благоухание было мимолетным, как сон. Его принес с собою легкий бриз, подобный дыханию, которое она ощутила на своей щеке. Она с усилием стряхнула с себя почти сладостное оцепенение. Ей захотелось прогуляться по аллеям. Она оставила кресло, поставленное для нее в тени липы, и все еще нетвердой поступью отправилась на поиски земляники. И нашла ее у края аллеи, поросшей сухой пожелтевшей травой.
