– Не такой уж «пежо» и паршивый, – сказала я. – Новенький. Даже тысячи пробега нет. Последней модели.
– Ой не надо! – Конюх поморщился. – Может, и не патриотично прозвучит, но по сравнению с «ягуаром» ручной сборки «пежо» – детская коляска!
– Не уверена. К тому же у меня было преимущество – левый руль, и я знала, что Рене плохо ладит с правым рулем.
– Да, это правда, – заговорил Рене. – Я с правым никак. И еще, по-моему, в «ягуаре» что-то с коробкой или с рычагом переключения передач. Надо будет Шарло сказать, чтобы… – Он осекся, потому что все слишком дружно загоготали.
– А где, простите, я не расслышал, мадам метресс, вы научились так управлять авто? – спросил Жан-Пьер.
– Меня воспитывала в основном бабушка, а у нее была автомастерская. Она досталась ей от моего деда, за которого она поздно вышла замуж, потому что сначала служила в полиции. Я высокая, поэтому уже лет в двенадцать доставала до всех педалей, и она очень рано начала меня учить. Не только водить, но и чинить машины, предполагая, что я продолжу ее бизнес. В отличие от моей мамы, которая не выносит даже запаха бензина.
– Ну что же теперь с этой мастерской? – замурчал Глиссе. – Она в вашей собственности?
– Нет. Бабушка продала ее, когда стало ясно, что у меня, так сказать, иная стезя. Я поступила в высшую школу, и бабушка купила в Марселе квартиру, чтобы мне было удобнее учиться. И мы жили вместе до самой ее смерти.
– Кстати, а в каком районе ваша квартира? – впервые подал голос Жишонга.
– В районе рынка. – Я посмотрела на него с благодарностью за помощь увести разговор подальше от темы водительского совершенства. – А вы ведь выросли в той самой знаменитой «Жилой единице» Ле Корбюзье?
– Мы оба! – влез Жан-Пьер. – Только он терпеть не может этого лысого очкарика!
– А за что его любить? – мурлыкнул Глиссе. – Париж хотел снести. Париж! И на его месте настроить бетонных коробок!
– Если и есть что приличное, так все содрано у этого американца, как его, Райта! – со знанием дела пробасил конюх. – Так там же Америка! Вон у них землищи сколько. А у нас? Европа, все друг на дружке, плюнуть негде. А старый дом, он как дерево, как конь, он – живой человек!
– Правильно, живой! – взволнованно поддержал Жишонга. – Человек должен жить в естественной среде! Жить вместе с природой, как в пятнадцатом веке, но использовать все достижения современной техники! Телевидение, Интернет, автомобиль! Никакого бензина! Есть же старые добрые энергии воды, солнца, ветра! Только – электричество. Сносить старую застройку столь же преступно, как выкорчевывать вековые деревья или, скажем, убивать стариков под предлогом, что у них уже нет здоровья. Конь должен вернуть свое место друга и спутника человека. Куда все спешат? Курьеры давно отжили свое, вся информация передается сегодня по воздуху!..
