* * *
К:… И с каких пор вы находитесь в депрессии?
М: Я не знаю. Я знаю только, что депрессия у меня началась одновременно с ревматоидным артритом. С тех пор прошло уже 14 лет.
К: Она все больше обостряется?
М: Я не знаю.
К: Разрешите мне задать вам вопрос, который только что возник у меня. Не думаете ли вы, что болезнь Гейл способствовала тому, что ваш артрит развивался не столь интенсивно?
М: Может быть совсем немного, я не уверена. Из-за нее у меня не было достаточно времени, чтобы подумать о себе.
Ван: И еще ты часто кричишь на Гейл и сердишься на нее.
М: Да, я ее частенько донимаю.
К: Итак, в то время как у вашего мужа роман с трактором, у вас – роман с Гейл.
М: Может быть.
И опять психологические измены сопровождаются интенсивными эмоциональными вкладами, что может иметь и свою выгодную сторону, позволяя Маме выразить хотя бы часть своего подавленного гнева, но в более отдаленной временной перспективе он имеет разрушающий эффект.
Ситуация является ярким примером двойственных воздействий, которые наполняют наши жизни и создают те парадоксы, с которыми мы часто сталкиваемся. В то время, как на поверхностном уровне кажется, что свойство Мамы обрушиваться на Гейл по крайней мере освобождает ее гнев, на более глубоких уровнях он возвращается к ней вновь. В действительности же ничего не решается и треугольные системы взаимодействия укрепляются.
Гейл включена именно в такое взаимодействие. С одной стороны, цена кажется низкой, но при этом есть нечто особенное в статусе объекта для излияния гнева вашей собственной матери.
Автоматическим следствием становится невозможность когда-либо повзрослеть, и это лишь небольшая цена, которую необходимо заплатить за пожизненную страховку быть столь отчаянно необходимой. Часть проблемы, вероятно, состоит в том, что в то время как Мама получает какое-то облегчение, на более глубоких уровнях она осознает, что уходит от реальных, беспокоящих ее проблем. Она может даже намеренно способствовать тому, чтобы сохранить их навсегда.
Больше того, для Папы не так уж и здорово столь просто убежать с крючка. Он нуждается в чувстве своей собственной необходимости, живым или мертвым. Чувство собственной необходимости является очень существенной частью человеческой жизни. Дистанция безусловно поддерживает его уровень комфорта, но, вместе с тем, укрепляет в нем ощущение бессмысленности жизни.
Но, возможно, самым деструктивным компонентом этого стиля внутрисемейного общения является их нежелание по-настоящему увидеть друг друга, а также саму проблему их взаимоотношений, что обязательно будет передано последующим поколениям. Фантазия, что вы можете выбраться из такого рода ситуации невредимым, является всецело разрушительной.
