Даша с любопытством смотрела на погрустневшего весельчака.
— Ты кем работаешь, Леша?
— Я гальваник.
— Не уверена, что точно знаю, что это такое, но мой тебе совет — смени профессию, у тебя другое призвание.
— Какое?
— Объединять людей для маленьких радостей. Веселый Леша отчего-то воспринял последние слова как сдачу позиций.
— Я знал, что ты согласишься! — обрадовался он. — Там такая клевая дача — шашлычок сейчас замутим, девчонки баньку затопят...
Даша уже подумывала, а не треснуть ли его палкой, чтобы отстал, как здоровяк вдруг выпалил:
— ...А с вашими мужиками, пока топится баня, мы можем на пиво из винтовок пострелять!
Даша развернулась на сто восемьдесят градусов.
— Из чего пострелять? — тихо спросила она.
— Из винтовок. Настоящие охотничьи винтовки.
— Откуда они у тебя?
— Да не у меня, у друга, чья дача.
— А у друга откуда?
— Откуда! Ну ты даешь. Здесь же леса. Дичь.
— Дичь, говоришь?
В рыжей голове, помимо воли, возник отчаянный план.
Дело в том, что Даша испытывала досаду от того, что после приезда Полетаева ничего особенного вокруг не происходило. Подлые рыбаки вели себя безупречно, их нельзя было заподозрить даже в незаконном лове рыбы, не говоря уж о государственном преступлении. Даша на сто процентов была уверена — если в самое ближайшее время вся эта шайка любителей подледного лова не совершит чего-нибудь противозаконного, всю оставшуюся жизнь полковник будет припоминать ей этот позор, сообщая всем и каждому, в какие тяжкие пускаются некоторые женщины в связи с личной неустроенностью. Не удивительно, что ей пришла в голову нехитрая мысль: если рыбаков слегка напоить и дать им в руки оружие, может, тогда что-нибудь прояснится?
— Проблемы?
Подъехавший Михаил смерил Лешу недружелюбным взглядом. Он хоть и был ниже ростом, но в плечах ничуть не уже.
— Ну, в общем, да. — Даша приняла окончательное решение. — Понимаешь, вот у этого милого человека существует одна очень большая проблема: у него есть дача, шашлык, пиво и пара винтовок. Но есть обстоятельство, мешающее насладиться этим великолепием в полном объеме.
Михаил недоверчиво приподнял бровь:
— А фто мофет помефать ф такой фитуации? Леша прислушался.
— Брат, ты сколько букв не выговариваешь?
— Да все он прекрасно выговаривает, — заступилась за Михаила Даша. — Просто язык слегка зашиб. Леша, казалось, расстроился.
— Но пить-то он может?
— Может, может, — успокоила его Даша. Миша отрицательно качнул головой.
— Ваабфе-то, я не фью. Здоровяк хрюкнул.
