Среди штата трактирной прислуги особенно выделялась мисс Черри Айвз, дочка хозяина. Её вдумчивая и вместе с тем любезная речь, ее стремительная, целеустремленная поступь, ее неутомимое усердие бросались в глаза повсюду, не важно, отправляла ли она одного или более слуг с тем или иным поручением, или радела о нуждах посетителей, или при необходимости помогала отцу. В свою очередь мистер Ним Айвз проводил вечер, бродя туда-сюда по заведению и задерживаясь то тут, то там – в зале для отдыха, и в комнате для игры в карты, и во дворе перед конюшней, и перед регистрационной стойкой, справляясь о том и о сем, буде возникала необходимость, а по ходу дела перебрасывался шутками с местными завсегдатаями и вовсю смеялся заодно с гостями, некоторые из которых прибыли только что, последней каретой. В этом и состояла главная цель его жизни, его raison d 'etre[12]: одаривать клиентов и друзей остроумием и добрым приветом, предоставляя дочери надзирать за штатом прислуги и за приготовлением снеди.
Среди картежников наблюдался преподобный мистер Скаттергуд вместе со своими посеребренными очками: он увлеченно разыгрывал партию в пикет с мистером Лэшем, деревенским учителем. Были там и мистер Марк Тренч, и его гость из дальних краев, мистер Лэнгли; с избытком запасшись пивом и сигарами, они старались как могли, подзуживая викария и его противника при помощи разнообразных тонких замечаний и сдержанной остроты-другой, а те изо всех сил пытались сосредоточиться и не сбиться со счета.
Подметив в руках у большинства собравшихся до краев наполненные стаканы, доктор вновь задумался о предстоящем ему одиноком ужине и о том, сколь небогат его буфет горячительными напитками; засим он направился прямиком к стойке и потребовал пинту шестипенсового хвойного у расторопного мистера Джинкинса, прежде чем мало-помалу погрузиться в течение и ход общего разговора.
Сгустилась тьма, и теперь мало что можно было рассмотреть сквозь ряды окон на галерее, забранных старинными решетками-ромбами; днем за ними открывался весьма живописный вид на Одинокое озеро, отчасти скрытое за деревьями. Несколько створок были распахнуты в ночь, пропуская свежий воздух. Утвердившись у одного такого окна и наблюдая за четверкой, играющей в вист, доктор вдруг услышал снаружи шум крыльев. А мгновение спустя послышался леденящий душу крик и тут же – пронзительный хохот вроде совиного. Пергаментно-бледное лицо доктора посерело еще больше, ежели такое возможно. Сощурившись, он вгляделся сквозь железные прутья. От жуткого звука у доктора мороз пробежал по коже: он безошибочно распознал охотничий клич тераторна. На всякий случай мистер Холл тщательно прикрыл оконную створку и, снова взявшись за стакан, обнаружил, что пива в нем осталось совсем на донышке; сделав сие открытие, доктор вновь направил стопы свои к мистеру Джинкинсу и пивному насосу.
