– Что ж, я все равно уйду, – прозвучал голос шамана. – Так или иначе…
Он вытащил из-под одежды какой-то амулет, источающий такой же зеленый свет. В последний раз глянул на корчащихся перед ним гвардейцев и печально повторил:
– Так или иначе…
С этими словами он сунул амулет в рот и с силой сжал челюсти. Чизерус и глазом не успел моргнуть, как его ослепила желтая вспышка, затем по ушам ударил грохот. В клубах зеленого дыма тело шамана безвольно повалилось на пол. На месте его головы ничего не было, взорвавшийся магический кристалл разнес все в мелкие клочки.
– Он убил себя! – пробормотал ошарашенный сыщик.
– Убил? – капитан с остервенением плюнул на пол. – Если бы! Он всего лишь спрятался в Призрачном Мире, хитрая бестия. И в отличие от моих солдат он найдет способ быстро выбраться оттуда.
Дартес на мгновение задумался, потом упрямо покачал головой:
– Я должен идти за ним.
– Куда? – не поверил своим ушам Чизерус. Но капитан его уже не слушал.
Он подозвал младших офицеров.
– Немедленно передать по инстанциям мой приказ: поднять всех солдат, окружить все Колодцы Возрождения в столице и пригородах. Убивать всех, кто переродится в ближайшие пять часов. А может, и в десять – там посмотрим. Я скоро вернусь. Девчонку доставить в Академию врачебной магии и держать пока там. Охранять так, будто перед вами сам император. Убивать всех, кто захочет даже прикоснуться. Целителей тоже не подпускать – пока я не разрешу.
Офицеры слушали его совершенно спокойно. А вот Чизерус не на шутку возмутился. Кто он такой, этот капитан, чтобы отдавать такие приказы? Убивать вновь рожденных прямо в Колодцах – такого в столице не бывало, пожалуй, со времен последней войны…
Капитан отошел к стене, проверил заряд спелгана и направил его себе в голову.
– Что ты делаешь?! – закричал Чизерус.
Дартес посмотрел на него так, словно первый раз видел.
– В самом деле, – проговорил он. – Ты ведь тоже мне там понадобишься.
В следующую секунду спелган был уже направлен в голову сыщику.
– Остановись! Не-е-ет! – успел крикнуть тот, закрывая голову руками.
Ослепительный свет ворвался ему в глаза и мгновенно погас. Привычный мир исчез в одно мгновение, без боли и без единого звука.
* * *
…Холод медленно забирался под одежду, словно муравьи расползались по коже. Надо было встряхнуться, растереть тело, тогда «муравьи» разбегались. Но ненадолго.
Чизерус полулежал на каменистой площадке, оперевшись о сухой поваленный ствол. Он ощущал себя несчастным и разбитым, даже бороться с ознобом не было сил.
