– Это не должно повториться, ни в коем случае! – выпалила Динни, одновременно пытаясь как можно быстрее натянуть колготки.
Патрик ничего не ответил и начал одеваться.
Они не разговаривали до тех пор, пока не покинули квартиру, не спустились вниз по лестнице и не вышли из подъезда.
– Ты сейчас домой? – спросил Патрик, когда они дошли до оживленного проспекта.
– Конечно. Куда же еще? А ты?
– Тоже поеду, наверное. Поймать тебе такси?
– Поймай… А ты?
– Я поеду на следующем.
– Да, так будет лучше. Чего доброго, ты еще захотел бы зайти к нам на кофе или на ужин.
– А в чем, собственно, дело? Почему я не могу навестить своего брата?
– Можно подумать, ты его давно не видел! – О боже, что я несу? – Как ты посмотришь ему в глаза, Патрик?
– Пожалуй, ты права. Если я сейчас посмотрю ему в глаза, то ведь могу и покаяться. А это значит, что наши с тобой отношения прекратятся раз и навсегда.
– У нас нет никаких отношений! – закричала Динни. – Их не может быть без твердой почвы!
– А какая тебе нужна почва? – задал резонный вопрос Патрик. – У тебя, кажется, уже есть муж.
– Это, может быть, твой способ жизни, но не мой, – с горечью сказала Динни.
– Не знаю, не знаю… Мне кажется, что мы оба увязли в этом, но никак не я один.
– Патрик, замолчи!
– Но я хочу тебя… Это правда.
– Ты же не бросишь Линду? И не женишься на мне. – Динни не спрашивала. Она утверждала.
– Я не стану разрушать обустроенный быт… И все то, что создавалось не один год, – пожал плечами Патрик.
Подъехало такси. Патрик открыл дверцу перед Динни, но та придержала ее, внимательно глядя ему в глаза.
– Значит, я для тебя всего лишь развлечение? Доступное удовольствие? Которому щекотливость ситуации только добавляет остроты, пикантности?
– Неужели я для тебя являюсь чем-то большим? – удивленно спросил Патрик.
Динни прислушалась к себе. Она и вправду ничего не понимала.
– Как бы я хотела, чтобы вы никогда не прилетали со своего проклятого Кипра! – выкрикнула она и села в машину.
Патрик аккуратно закрыл дверцу.
Алан, видимо, услышал шум подъезжающей машины, потому что, когда Динни полезла в сумочку, чтобы нашарить в ней ключи, он уже открывал перед ней дверь.
Динни очутилась в его объятиях.
Он был таким родным, таким близким, теплым и знакомым…
Но вот она в его объятиях была чужой и незнакомой сама себе. Внутри нее словно пустило колючие иглы дикое растение, и она боялась, что если расслабится в руках Алана, то иглы пробьются наружу, причинив ему боль…
