Творимир чувствовал сильное влечение – на его лбу обильно выступил пот.
– …Да, читал кое–какие книги
– А–а, с тобой интересно поговорить – не то что со всякими…
Творимир смутно припомнил: вчера Сома говорила, что Жара «занята» с каким–то князем, но это уже было не важно – не помня себя, пьяный, впился долгим животным поцелуем в ее губы – она хищно застонала, чуть отпрянула:
– Ну, пойдем ко мне. Ты расскажешь, что в тех книгах написано. Пойдем скорее…
Конечно, Творимир уже знал, зачем он идет – он не противился, сжал ее раскаленную руку, вскочил. Дальше – шатаясь, обхватывая ее талию, жадно сжимая груди, проводя потной рукой по ее ляжкам, зашатался по коридору, и по лестнице. На лестнице едва не упал, но она схватила его, поволокла за собою. Вот двери – она завозилась с замком, а он сильно обхватил ее сзади, и стал целовать ее тоже вспотевшую от вожделения шею.
Вот ее комната: большая часть – конечно, постель, с возбуждающе–красными тореадорскими занавесями. За занавесями – сильно смятая перина. Она содрала с себя одежды, начала сдирать с него…
…Прошел час, два, три – Жара все не отпускала Творимира, извивалась, стонала, орала, грызла его плоть…
…Крайне истомленный, словно обескровленный, лениво понял, что день прошел – за окном вечерело, загорелась первая звезда. Обнаженная Жара закрыла окно непроницаемыми багровыми занавесями, долго глядела на Творимира – глаза ее возбужденно туманились.
– А ты хорош. Такой мне еще не попадался. Я тебя ни на кого не променяю.
Она преподнесла ему большой кубок, Творимир безвольно выпил – ослабленный, сразу сильно захмелел.
– Разве со мной плохо? – спросила Жара, и тяжело на него уселась.
– Нет…
– Так что – пока ваши в замке некуда от меня не уходи.
– Не стану…
Она долго целовала его и гладила.
– Ну, кто, кроме меня, так тебя заласкает?
– Никто…
Вспомнилась дева–птица – вечно загадочная, не одарившая его ни одним поцелуем – блеклое воспоминанье…
– А где ты вчера был? – вкрадчиво спросила Жара.
– По парку бродил. – заплетающимся языком пролепетал Творимир.
– Видел кого?
– Видел.
– Ну, кого же? Что ж из тебя все вытягивать надо. – Жара терлась об него.
– Птицу… – но тут Творимир припомнил, что надо хранить тайну. – Одну лишь птицу – с ветви на ветку перелетела и все…
…Уже кончалась ночь, когда Жара схватила его сонного, почти бесчувственного, помогла одеться, и оделась сама. Поволокла вниз по лестнице к Соме.
– Худенький какой! – всплеснула руками Сома, и вот уже, шипя, выстроились перед Творимиром тарелки, кувшины, чаши.
