– А, что?! – вскочил, нагнал его Творимир. – Расскажите, что случилось.
Бриген метнул на него раздраженный взгляд:
– А ты на стены выйди – там все узнаешь…
И Творимир послушался, бросился к окружающим двор стенам, и там действительно все узнал. Жители столицы собрались, пришли спасать своего Царя – они были уверены, что Царь околдован злыми колдунами.
И Творимир сам видел, как Тиран поднялся на стену, и закричал, что с ним все хорошо, и что, если народ не разойдется – над ними будет учинена жесточайшая расправа. Тогда вперед вышли зачинщики, пали на колени, и прокричали, что готовы принять лютую смерть, лишь бы только государя от колдунов спасти.
Кстати, значительная, сотни в три, группа мужиков, пыталась «выкорчевать» подпору атмосферной станции. Для этого использовались и валовые лошади, и людские мускулы, но, конечно, их усилия были тщетны.
Вот–вот должен был начаться штурм, Царь сошел со стен – велел готовить свое боевое облачение, подозвал к себе Бригена Марка и насмешливо спросил:
– Ну что, «божественные» гости, покажите ли нам какое–нибудь чудо? Отгоните ли бунтовщиков?..
Бриген Марк попытался улыбнуться, но вышло только какое–то жалкое подобие улыбки – и голос у него было лепечущий – совсем не божественный:
– …К сожалению, наши чудодейственные силы проявляются только на небе…
– Ну, довольно. – недобро усмехнулся Царь. – Тогда готовьтесь к битве. Мечи в руках когда–нибудь держали?..
– О, этому мы обучены.
– Ну, и старайтесь. За свои же шкуры биться будете…
Штурм начался разом в нескольких местах: тараном ударили в ворота, закинулись на стены осадные лестницы. Но к атаке уже основательно подготовились: навстречу бунтовщикам полетели не только стрелы и копья, но и полилась кипящая смола. Воздух задрожал от мученических воплей…
Творимир получил щит и меч – неудобные, тяжелые – совсем не такие с какими он тренировался на Земле; потому он отбросил щит, попытался внутренне собраться: вот сейчас придется биться за свою жизнь, убивать. Ничего не выходило: никакого желания драться, геройствовать не было – единственное, чего хотелось: укрыться в каком–нибудь закутке, и дождаться окончания этого безумия. Он еще надеялся, что бунтовщики не прорвутся, но слишком хрупкими были окружающие дворец стены – проломили вороты, и обоженные, страшные в своем гневе устремились в пролом.
Государевы воины выстроились в правильные, оточенные ряды – выставили копья, по команде бросились на людскую лавину. Бежавшие в первых рядах бунтовщики хотели остановится, но на них напирали сзади – и вот они уже пронизаны – от страшных воплей, казалось, потемнел воздух…
