Джинн | страница 5



Какими бы жалкими эти похороны ни были, для меня это единственная возможность врываться из привычных будней. Я работал в Нью-Йорке, в дурацкой конторе на Десятой авеню, и когда получил известие о смерти своего крестного отца, то был несказанно рад. выбраться из шумного города и поехать на мыс. У меня обычно нет ни денег, ни предлога для отгула, а тут на тебе — такая возможность!

Я не то чтобы не любил своего крестного, Макса Грейвса.

По правде, я не испытывал к нему вообще никаких чувств, так как не видел ни Макса, ни Маджори уже много лет. В те дни, когда меня ребенком родители брали с собой в Зимний Порт, Макс был радушным и разговорчивым хозяином, но с годами он становился все угрюмее и мрачнее, а его маразм донимал окружающих со — страшной СИЛОЙ.· В конце концов я прекратил свои некогда приятные поездки в Зимний Порт. Конечно, я посылал рождественские открытки и маленькие подарки ко дню рождения, но держался подальше от Грейвса. Нет ничего веселого в общении со старым сварливым маразматиком…

Теперь же у меня были свои причины радоваться этому маленькому отпуску. Одна из них заключалась в том, что у меня окончательно испортились долгие отношения с одной маленькой блондинкой по имени Элисон. Какое-то время мы любили друг друга, а потом пошли сплошные ссоры и споры. В один прекрасный день я зашел в свой любимый бар пропустить пару стаканчиков и увидел, как ее обнимает какой-то полупьяный жизнерадостный придурок. Это было началом конца.

Другая причина заключалась во мне самом. В то время Я переживал некий творческий кризис в работе. Моя деятельность — нечто труднообъяснимое, особенно если учесть, что с некоторых пор я перестал ей соответствовать. Ведь если вы встретите солидного лысеющего тридцатитрехлетнего мужчину с большим носом и слегка косящими глазами, вряд ли вы подумаете, что это — ясновидец.

Поначалу я давал объявления в газеты, но вскоре забросил это дело. Затем попробовал некоторые другие работы водил, например, немецких туристов вокруг Манхэттена, даже выгуливал собак. В конце концов я нашел прибыльное дельце: гадать для старых леди, у которых куча денег. Я постарался превратить свою хибару в подобие чародейского притона пурпурная драпировка, куча журналов в роскошных обложках — и стал помещать ежедневные объявления в «Нью-Йорк пост». Дело пошло в гору, я наловчился давать возбуждающие, но весьма двусмысленные уверения, приобрел сноровку, внушая старым леди мысли о том, что они всегда желанны и любимы. Я зарабатывал достаточно, мог платить за квартиру и сводить концы с концами. Однако не так много, чтобы позволять себе длительные отпуска.