— Неужели, Гарри? — загадочно сказала она. — Очень мило.
— Мило? Маджори, я этого вообще не понимаю. Какой-то тип разгуливает вокруг твоего дома, и все, что ты можешь сказать до этому поводу, — «очень мило». Кто он, Маджори? Что, здесь происходит?
Маджори развернулась и зашагала к Зимнему Порту. Она шла так быстро, что я с трудом нагнал ее на полпути.
— Маджори, я не смогу тебе помочь, если не узнаю всей правды. Ты понимаешь меня?
— Мы все счастливы Гарри, — повторила она ровным, невыразительным голосом. — Счастливы, как жаворонки, Гарри. Как жаворонки.
— Маджори, пожалуйста, ну смилуйся.
Но она продолжала идти к кирпичным ступеням у гравиевой дорожки. Я потянулся рукой к ее рукаву, но не смог схватиться за него. Как будто это был простой мираж. Последнее, что я увидел, — это как Маджори бесшумно прошла по гравиевой дорожке и исчезла в доме. Все случилось так быстро, что я даже не успел опомниться и сообразить, что же происходит.
Я подбежал к парадной двери и позвонил. Затем еще раз, потом постучал кулаком и закричал:
— Маджори! Маджори! Я должен с тобой поговорить, Маджори!
Никакого ответа.
Тут вернулась Анна со стороны гаража.
— Машина на месте, — сказала она. — Думаю, они спят как убитые. Ты звал меня?
Я схватился руками за голову:
— Нет, черт возьми, я звал Маджори. Я был на лужайке с той стороны, и тут она появилась. Потом неожиданно скрылась в доме и теперь не хочет открывать дверь.
— Ты уверен? — спросила Анна, хмурясь. — Что-то это все странно.
— Уверен? — сердито сказал я. — А то нет! Слава богу, я ее знаю уже тридцать лет. Кто же это мог еще быть?
Мы отошли немного назад и посмотрели на окна, не выглядывает ли кто из них на улицу. Шторы были опущены, никаких признаков жизни.
— Может быть, сломаем дверь? — предложила Анна. — Вдруг с ними что-то стряслось?
Я фыркнул:
— А может, они стали подпольными большевиками?
Анна взяла меня за руку.
— Гарри, — проговорила она. — Ты прекрасно знаешь, что здесь не все ладно. Я думаю, ты должен попытаться это выяснить. Ведь вполне возможно, что джинн сделал с ней то же, что и с Максом.
Я подошел к кирпичным ступенькам и присел. Анна стояла позади, несколько мгновений мы размышляли каждый о своем.
— Я не знаю, — наконец прервал я тишину. — Я не знаю, где начинается и где заканчивается моя ответственность. Она сказала, что они счастливы, как жаворонки. Они все счастливы, как жаворонки.
— Все? — спросила Анна. — Маджори, мисс Джонсон и кто еще?
