Верно, верно, а я ведь напрочь об этом забыл.
Тем временем анонс — как мы и договаривались — уже включили в краткий обзор августовского номера. Естественно, что мне легче легкого было запамятовать столь незначительное обстоятельство в нескончаемой суете последних недель, но поскольку крайний срок сдачи текста предполагался еще полмесяца назад… В общем, если вкратце: Просьба как можно скорее (три восклицательных знака) переспать обещанный Вами краткий столбец (краткий — подчеркнуто одной чертой). Напоминаю: 50 строчек по 36 знаков. — С наилучшими пожеланиями — Подпись.
Я напечатал несколько строк и с выражением крайнего сожаления отказал сославшись на предстоящую поездку и катастрофический цейтнот, — мне хотелось еще до отъезда послать Хафкемайеру новый вариант сценария. Отправил ответ по факсу в редакцию ежемесячников. Затем, как обычно в этот час, я пошел немного прогуляться — согласно традиции, обойти вокруг горы.
Возвращаясь, я еще со двора услышал, как надрывается телефон. Он все звонил и звонил и смолкать, похоже, не собирался.
Я взбежал вверх по лестнице. Звонила ответственный секретарь из «Ежемесячников». Я тяжело дышал — о да, могу себе представить, что сейчас начнется.
Гаркнул в трубку:
— Что?!! Как?!! Я вас не понимаю!!
Она повторила.
— Еже… что? — крикнул я, ловя ртом воздух.
— «Е-же-ме-сяч-ни-ки!» — теперь уже ревела секретарша.
Так оно продолжалось до тех пор, пока я просто не выдернул провод. Немного погодя снова воткнул его в розетку. И телефон опять зазвонил. Я трубку не снимал. Вместо этого принялся разглядывать лиловые тона «Моего взгляда на В.», как нельзя лучше выражавшие сейчас мое собственное настроение.
Чуть позже — факс. Уже издалека меня грозно приветствовал логотип «Ежемесячников». Неожиданно для самого себя я вдруг, словно ослабев и утратив волю, опустился на колени перед факсом и строчку за строчкой прочел выползавший из него текст — один-единственный крик о помощи, но какой!
Лафатер и наше время — «Дружище, вот о чем тебе следовало бы написать!» — подумалось мне. Я перезвонил в «Ежемесячники» — секретарь, когда я представился, лишь издала тихий, жалобный стон; я быстро и кратко объяснил ей, что мой отказ является недоразумением и обещанный текст, разумеется, поступит к ним в ближайшие дни. Конец связи.
«Отель на валу», что видно и по названию, располагался в довольно спокойном месте. Я бойко поволок чемодан в зарезервированную комнату. До вечера оставалось еще четыре часа — предостаточно, чтобы «поразмыслить о времени» и подвергнуть эти мысли хотя бы грубой сортировке на скорую руку.
