Борель встал, оставив свое физическое тело сидящим в кресле. Я последовала его примеру, интуитивно поняв, что эфирное тело позволит намного больше сделать, чем физическое за то же самое время. Проследив за моим отделением от физического тела, он удовлетворенно кивнул:
— Да, так будет быстрее. Идем, я тебе кое-что покажу.
Я оглянулась на себя — вроде бы все было в порядке. Пока я буду занята, мое физическое тело будет управляться той частью сознания, которую я специально для этого в нем оставила, не впервой же. Мое тело было достаточно тренированным, чтобы суметь защитить себя и мгновенно выслать мне сигнал опасности, даже при таком противнике, каким мог оказаться Высший Маг. Поэтому я особо за него не волновалась. Перераспределив энергообмен таким образом, чтобы физиологические процессы в теле замедлились, как если бы я спала, я шагнула за магом.
Мы прошли в соседнее помещение.
— Здесь собраны книги, в которых я описал все ритуалы, которые когда-либо проводились в Замке и с Замком, — осторожно начал он телепатическую трансляцию.
Телепатия очень удобна тем, что скорость передачи информации почти мгновенная и максимально полная, потому что передается и получается образами, а не словами. Для меня это не было новинкой и я часто пользовалась телепатией во время работы, да и в любых иных ситуациях, когда было лень долго и нудно объяснять кому-то что-то в двадцатый раз, приноравливаясь к интеллекту собеседника, его словарному запасу и пониманию значений этих слов, просто кидала на его волне конкретный мыслеобраз и взаимопонимание тут же было достигнуто. Но теперь я поняла, что в сравнении с Борелем, моих телепатических возможностей, так усердно развиваемых много лет, просто не существует — сила его мысли, четкость мыслеобразов были настолько мощными, быстрыми, полными и насыщенными, что сравнивать с собой было просто глупо. Картины его многовековых изысканий, проб, ошибок и побед мелькали в моем сознании одна за другой, как если бы я просматривала фильм на ускоренной перемотке. Разница было лишь в том, что я чувствовала и переживала то же, что и он в те времена. И что самое главное — понимала все, о чем он информировал меня. Заполнявшие стеллажи книги, теперь были для меня не больше, чем реликвии. Теперь я знала намного больше, чем в них было написано.
Мы переходили от стеллажа к стеллажу, мыслеобразы мелькали у меня в голове все быстрее, передавая Древние Знания, раскрывая их многослойные значения, калейдоскопы формул, расчетов, звуков, рисунков, ритуалов. Меня точно фаршировали информацией, как курицу овощами перед тем, как запечь в духовке.
