— Ирена ты молодец и смогла превзойти меня за такой короткий период. Мне больше нечему тебя учить. Теперь пусть тебя обучает другой учитель, хотя я даже не знаю кто способен тебя обучать, ты и так превзошла здесь всех воинов в искусстве ведения боя, конечно кроме Джо.
Николя высказал ей эти слова с нескрываемой злостью и обидой за свое поражение. Он медленно поднялся и потер свои ушибы. Ирена молча кивнула и последовала за ним в сторону штаба.
— А почему Джо?
— Джо самый лучший в армии ОСЕВ воин и самый сильный. Он достойный противник тебе. Ты, за всю историю существования ОСЕВ, вторая ученица, сумевшая за такой короткий период превзойти своего учителя. Первым был Джо. Если тебе понадобился месяц на обучение, то ему — две недели. До сих пор помню те ушибы и синяки, которые у меня остались после боя с Джо. Хотя и с тобой у меня их большое количество.
Пробурчал недовольно Николя, потирая ноющие ушибы.
— А кто потом его обучал?
Ирена спросила с любопытством.
— Никто. Сам занимался с машинами. Самоубийца. Только сумасшедший может программировать робота на уничтожение и сражаться с этой машиной. Хотя и машину тоже жалко, после встречи с ним их или выбрасывали на свалку, или долго приходилось чинить. А знаешь, я в начале после встречи с тобой сомневался, что ты избранная, а теперь я точно знаю — ты и есть та самая новая Эмм.
Ирена брела по пустому коридору, ведущему в так называемый «Колизей»: большой стадион со ступенчатыми сиденьями, сделанными из камня по подобию старинного Колизея. Ей хотелось побыть одной, отвлечься от бесконечных и утомительных тренировок. Все так уверенно твердят ей, что она избранная, и этот груз давил на ее душу непосильной ношей и заставлял ее действовать соответственно. Ей приходилось делать вид, что она и сама в это верит, но на душе неспокойно скреблись кошки. Ее раздирали тяжелые мысли сомнений. Никого не интересовало, что она думает, чего хочет, в ней видели одно — идеального воина, а мысли о возможной ошибке отбрасывались.
Ирене тренировки давались с очень большим трудом. Иногда она, когда у нее ничего не получалось, тихо плакала. Если что-то у нее не получалось, то она не сдаваясь со сцепленными зубами пробивала снова и снова, пока страх перед болью и неудачей не отступал и нужный прием не получался у нее в идеальном виде. Свои синяки, которые теперь были у нее по всему телу, Ирена скрывала с помощью формы с длинным рукавом и штанами. Ее истерзанное и измученное тело болело.
