Пока шли, Янга искала желуди на ужин, а Фуема еловые шишки для костра. Еще они беспрестанно аукались и время от времени затягивали песню про то как они идут по лесу ищут желуди и еловые шишки, беспрестанно аукаются и поют про это песню, а еще какие они оба крутые и накажут скоро остроухих.
Для остроухих долгоносиков намерения козоблюдки и древопийца не были секретом. Они пролетели как раз над Янгой и Фуемой, когда те особенно громко откровенничали о своих планах. Им было с ними по пути. Наяпа и его друзей в Дом Вод пригласили. Но долгоносики не придали значения похвальбе тех, кто меряет пространство шагами, а не взмахами крыльев, а только наслали на них дождь из марципанов и ромовых баб. Прием в Доме Вод важнее тупых разборок с бестолковой деревенщиной.
Прием устраивал Отец — Солнце. С тех пор как Отец — Солнце провалился тщанием наяповой компании в бездонную пропасть у него появилось много свободного времени, которое он посвящал изобретению всяких штук. Среди них был невиданный, великолепный, чудодейственный отвар, который уносит из будничной повседневности в другой замечательный мир блаженства и занимательных приключений. В честь распробывания этого отвара Отец-Солнце придумал собрать всех приятных ему существ в Доме Вод и как следует поколбаситься. Янги и Фуемы среди них не было. Янга заиграла у Отца-Солнца зернотерку, а Фуема ноутбук зажилил, но не корысти ради, а из обостренного чувства социальной справедливости. Несложно представить себе удивление Отца-Солнца случись ему в разгар приема выйти из Дома Вод на поляну и увидеть колдующих на ней своих недобрых знакомцев. Но мужику было не до того. Первые гости вот-вот должны были уже появиться, а тазик для омовения нижних конечностей приглашенных куда-то запропастился. Отец-Солнце все обыскал и, в конце концов, полез в подпол. Вообще то Отец-Солнце сдавал подпол актерам-любителям. Отцу-Солнцу подпол был не к чему. Картошку и квашенную капусту он покупал в магазине, а в любительском театре видел одно из средств улучшения нравов.
"Меньше будут в подъездах гадить" — говаривал по этому поводу Отец-Солнце.
Впрочем, любители, вполне, могли тазик помылить, так как испытывали большую нужду в реквизите, но ведь не пошли на большую дорогу кому попало шеи сворачивать…
Спускаясь в подпол, Отец-Солнце понял, что очередной спектакль начался, и что искусство совсем не так благодетельно в смысле нравственности как ему до сих пор представлялось.
