Нравилось или не нравилось это в редакциях тех французских, английских и американских газет, куда писал Эренбург, но он называл в своих корреспонденциях вещи своими именами. Туда, в их газеты, он писал осенью сорок второго года, в дни Сталинградских боев, что "Октябрь 1917 года проверен в октябре 1942-го" и что "Октябрьская революция вторично спасла Россию".
И сразу же после победы, когда на Западе появились охотники приписать себе хотя бы половину ее, — дальше аппетиты в то время еще не шли, Эренбург, отвечая им, уже тогда ставил все точки над «и». И в первой же своей послевоенной корреспонденции писал: "Если осмотреть труп фашизма, на нем много ранений, от царапин до тяжелых ран. Но одна рана была смертельной, и ее нанесла фашизму Красная Армия".
Только теперь, через двадцать восемь лет после Победы, прочтя все это вместе, я понял, с какой существенной частью работы Ильи Эренбурга мы, его товарищи по редакции, не были знакомы в годы войны; понял, какие масштабы и политическое значение имела эта его работа, не видимая для нас тогда, как бывает невидима подводная часть айсберга.
1973
Юстас Палецкис
Писатель-гуманист
Дважды я писал статьи об Илье Эренбурге — в 1961 году, когда отмечалось его 70-летие, и в 1966 году — к 75-летию. Он ушел "в мир иной", не дождавшись дальнейших юбилейных дат. Приходится теперь писать лишь воспоминания об этом замечательном человеке, выдающемся советском писателе, публицисте, поэте, последовательном антифашисте, страстном борце за мир.
Еще в годы первой мировой войны я заинтересовался маленькой книжечкой, изданной в Москве в 1916 году под названием "Стихи о канунах". Это было мое первое знакомство с именем Ильи Эренбурга. Мало тогда разбираясь в течениях и тонкостях поэзии, я оценил эти стихи как странноватые, но оригинальные и интересные.
Впоследствии выяснилось, что это уже не первая книга стихов поэта, написанных в Париже, где в 1910 году появился первый его сборник «Стихи». После стихов, созданных под явным влиянием декадентской лирики, сам Эренбург считал «Кануны» своим первым самостоятельным сборником. В нем поэт вскрывал язвы буржуазного общества, выражал протест против войны, ужасы которой познал, будучи корреспондентом русских газет на Западном фронте, излагал свои личные переживания, печальную любовь к далекой Родине.
С тех пор имя Ильи Эренбурга стало мне не только знакомым, но и как-то особенно близким. Тем более что в литературных кругах Литвы оно стало все чаще упоминаться. Широко популярными стали его роман-памфлет "Необычайные похождения Хулио Хуренито" и новеллы из сборника "Тринадцать трубок". Некоторые из этих новелл были напечатаны в литовском журнале "Науяс Жодис" ("Новое слово"), в редакции которого я работал.
