За полчаса пути в Сумгаит автор этих строк услышал от Янардага страшные истории о том, как советская империя целенаправленно уничтожает тюрков Азербайджана желтой радиацией, которая направляется по подводной трубе из ядерного реактора на острове Наргин в пустырь посредине жилого массива Гюнешли (окраина Баку). Налицо были все симптомы шизоидальной истерии.
В Сумгаите автор этих строк попал в механический цех алюминиевого завода, где смирным и напуганным рабочим красочно описал битву между перестроечными силами и партноменклатурной реакцией. После получасовой речи автора единственным рабочим, пожелавшим выступить, оказался армянин Амо, маленький и худой мужчина средних лет, который виновато сказал: «Что, мы не знаем, кто это делает? Меня и мою семью спасли соседи-азербайджанцы. Это делает те — тут он показал большим пальцем вверх — кому выгодно, кто боится потерять доходы, власть. Это делает мафия, а нам, простым людям, самое важное — что принести поесть вечером детям, семье. Как свести концы с концами…»
После Сумгаитского погрома в АН прошел еще один шумный митинг. Ученые требовали, чтобы власть снизошла до народа. Приехал Сахиб Алекперов, кандидат в члены бюро ЦК КПА и первый секретарь ЦК комсомола Азербайджана. Зал требовал объяснений. «Как могло такое случиться? Как могло республиканское руководство допустить, чтобы дело дошло до подобного преступления?»
Алекперов попытался изъясниться с учеными фразами из официальной советской версии: «Это сделали наркоманы и уголовники». Зал услышал вместо честного ответа обычную советскую липу. На трибуну прорвалась, отодвинув вождя комсомольцев, миниатюрная женщина и звонким голосом отчеканила: «Этих наркоманов и преступников породила и воспитала советская система, ваш пионер, комсомол и ваша партия!» Это была Лейла Юнусова из Института истории АН. Алекперов, бледный, шептал; «Умоляю вас, не разжигайте страсти…» Зал неистовствовал, все возмущенно кричали. Как всегда, в минуту апогея появился академик Зия Буниятов. Зал встретил его овацией. Как же, это он, единственный, противостоит научным козням армянских историков, переписывающих историю «в свою пользу». Академик быстро овладел вниманием аудитории. Для этого он отпустил несколько шпилек в адрес соседей, несколько острот в адрес руководства республики, чем полностью расположил к себе обиженных и оскорбленных ученых. Далее он посоветовал верхам приглядеться к тем, "кто способен защитить республику" и не делать ставку на "трусов и бездарей". Затем он посоветовал аудитории разойтись, что и было всеми сделано с чувством исполненного перед Родиной долга.
