— Хороший врач?
— Судя по тому, как быстро избавил меня от ангины, — дело знает.
— От ангины? Это уже кое-что. В России нам не избежать простуд. А что он еще может? В технике хоть малость разбирается?
Летчики переглянулись.
— В технике — не знаем, а в игральных картах толк понимает. Вчера обыграл в покер одного местного дельца. Кругленькую сумму положил в банк, — ответил Марсель Альбер.
— Зачем?
— Говорит, после войны собственной клиникой обзаведется.
— Предусмотрительный. Ну, что ж, тем лучше: чтобы самому выжить, будет о нас больше заботиться. Таков фронтовой закон.
— Ваша правда, майор, — подтвердил Альбер Дюран, — Теперь разрешите предложить кандидатуры переводчиков. Тоже следовали с нами.
— Давайте.
— Мишель Шик и Александр Стакович.
— Несомненно, русские.
— Да. Их родители эмигрировали во Францию… Обоих принимал де Голль, выразил им доверие. Оба могут летать на связном «потезе».
— Последнее немаловажно, Пожалуй, подойдут, — подытожил Пуликен.
— Разрешите еще предложить? — обратился Марсель Альбер.
— Пожалуйста.
— В дороге мы познакомились с лейтенантом Жаном де Панжем. Имеет опыт военного штурмана, правда, на истребителях не летал.
— Спасибо. Такой человек тоже нужен. А сейчас, друзья, отправляйтесь к механикам и подберите среди них умелых, энергичных помощников. Нам ведь на каждую машину потребуется три-четыре младших авиаспециалиста. Тут есть над чем поломать голову.
«Мушкетеры» ушли. А Пуликен погрузился в изучение личных дел рекомендованных. Чем внимательнее вчитывался в строки документов, тем более радовался. Десять сбитых фашистских самолетов на счету Альбера Литольфа, числились боевые победы за Роланом де ля Пуапом и Марселем Лефевром, Всего же члены формирующейся группы вогнали в землю 19 воздушных пиратов Гитлера. «Это составит начало традиций эскадрильи, которые предстоит приумножить в бескрайних просторах России», — подумал Жозеф.
Он отдавал себе отчет в том, с какими трудностями придется столкнуться на советско-германском фронте. Сложные условия воюющей страны, суровый климат, по всей вероятности, незнакомые самолеты… Но сознание, что его группе предстоит доселе неведомая миссия, придавало сил, вселяло твердое убеждение в ее исключительной важности, необходимости. Да, в круговороте войны, в которую втянуто множество стран, одна эскадрилья — песчинка в сравнении с масштабами действующих вооруженных сил. Но она — часть сражающейся Франции, носитель высокого духа свободолюбивой нации, не склонившей головы перед немецко-фашистскими оккупантами, Уже одним этим будут оправдываться все тяготы и лишения, все жертвы, приносимые на алтарь победы.
