Официант сменил сгоревшую свечу. Разговор наш длился долго...
Ленинград. 21 июня 1941 года
В этот субботний вечер ресторан гостиницы "Европейская" был полон. Летний ветерок колыхал шелковые маркизки на высоких окнах бельэтажа. Играл эстрадный оркестр. Безмятежно тенорили саксофоны, подражая фиоритурам соловья. Молодые флотские командиры, с только что нашитыми на рукава лейтенантскими галунами, отмечали, как видно, свой выпуск. Довольно смело, но не очень умело водили они своих подруг в танго.
И когда из-за своего столика поднялась немолодая пара, он - высокий, густобровый, в белом флотском кителе без нашивок, она - статная, не утратившая следов былой красоты дама в вечернем платье, и начали танец плавно, легко, уверенно - с красивыми проходами, быстрыми поворотами, четкими шассе влево, вправо, - все расступились, освобождая место, а потом, с последним па классического танго, зааплодировали ему и ей, чуть запыхавшимся от стремительных движений. Но кто-то фыркнул им в спину:
- Видать, из бывших...
Да, о своей жизни они могли говорить в прошедшем времени. Во всяком случае, седобровый человек в белом кителе. Жить ему оставалось чуть больше шести месяцев. Знал ли он это? Предчувствовал? Говорят, люди, много испытавшие, страдавшие, способны предугадывать свое будущее. Этот человек пережил немало: три войны, две революции, эмиграцию, гибель двух кораблей, два суда, ссылку, потерю семьи, но и он, наверное, не мог представить себе тогда, сидя за богато накрытым столиком, что очень скоро будет умирать от голода.
И женщина в вечернем платье невесела. О чем она грустит? Вспоминает, как двадцать лет назад она королевой вступала под своды этого зала и музыканты, завидев ее, вставали и стоя исполняли ее любимый марш? Или женское сердце - вещун подсказывает, что этот вечер - ее последний выход в свет, что это прощание с едва наладившейся, счастливой, мирной жизнью?
Через несколько часов начнется война... Ах, как беззаботно заливаются саксофоны, как будто торопятся допеть свою беспечальную песню...
С первых же дней Великой Отечественной ЭПРОН вольется в состав Военно-Морского Флота, и бывший младший артиллерист "Авроры" и "Олега", старший офицер "Пересвета", командир "Млады" и капитан "Рошаля" вступит вместе с коллегами-эпроновцами в свою четвертую войну - под сень тернового венца блокады...
...Новоиспеченные лейтенанты - шумные, радостные, щеголеватые сдвигали столы. Как скромны их новенькие кители, ни эполет, ни шитья - все в духе времени: Рабоче-Крестьянский Красный Флот.
