— Боги свидетели, я сделал все возможное, чтобы не угрожать вам, — вскричал Джерин, с силой хлопнув себя по лбу. Он обычно так делал, чтобы произвести впечатление вышедшего из себя человека. Но сейчас ему и впрямь не хватало лишь малости, чтобы обрушить на оппонентов свой гнев. — Мы могли просто захватить это поместье, как чуть ранее сказал Раткис. Вы это знаете, я это знаю. Даже любая безмозглая одноглазая собака, роющаяся в мусоре на берегу Оринийского океана, и та это знает. Вместо войны я предложил, чтобы наш спор разрешил Байтон. Если и это вас не сможет удовлетворить, я предложил еще один способ найти выход из ситуации. Ну а если вам не указ ни пророчества бога, ни суждения стремящихся уладить дело миром людей, почтенные бароны, то вы очень рискуете своими дубовыми головами.
Внутренний двор Рикольфа погрузился в тишину, подобную той, что наступает после удара грома. Отари нервно захихикал.
— Ну что ж, если бог будет добр, он даст нам ясный ответ на наш вопрос. И тогда нам не придется более ни о чем беспокоиться.
Джерин тут же взял его слова в оборот.
— Значит, вы согласны, все четверо, покориться мнению Байтона?
Один за другим вассалы Рикольфа закивали. Отари кивнул первым, Хилмик — последним, причем с таким видом, будто ему ненавистно подобное движение головы. Раткис Бронзолитейщик сказал:
— Йо, мы согласны. И дадим любую клятву, которую вы потребуете, подтверждающую наши слова, а потом вы дадите ту, что потребуем мы.
— Да будет так, — ответил немедля Джерин.
Из всей четверки Раткис представлялся ему наиболее благоразумным. Хилмик и Вачо сначала говорили, а потом думали, если вообще утруждали себя последним. По поводу Отари он не мог точно определиться. Вероятно, это означало, что Отари, по возможности, всегда был себе на уме, хлопоча лишь о собственных интересах.
— Да будет так, — повторил Отари, — а теперь давайте отужинаем. Возможно, положение покажется лучше после мяса и хлеба.
— Почти все кажется лучше после мяса и хлеба, — согласился Джерин.
У Рикольфа всегда хорошо кормили, можно даже сказать отменно, и его смерть не повлияла на заведенный порядок, то есть на кулинарное рвение поваров. Наряду с тушеной говядиной и жареной дичью они приготовили вареных лангустов, жареную форель и запеченных в панцирях черепах. Кроме того, было много плотного хлеба, прекрасно впитывавшего любой мясной соус, а также скалионы и головки душистого чеснока для приправ. Правда, в сотый, а может, и в тысячный раз Джерин пожалел об отсутствии перца, однако пожаловаться на предложенное угощение он никак не мог.
