Он произнес это с полной невозмутимостью: ему было интересно, как отреагирует Адиатанус.
Вождь нахмурился, но потом рассмеялся.
— Как бы ты ни пытался, лорд принц… я ведь теперь должен так к тебе обращаться, да?.. Пусть я твой вассал и все такое, но тебе не удастся так просто вывести меня из себя.
— Хорошо, — сказал Джерин. — Итак. Вы кажетесь нам легкомысленными, мы вам — скучными, а что насчет гради? Вы их знаете лучше, чем мы.
— Очевидно, хотя мне бы очень хотелось, чтобы это было не так. — На этот раз Адиатанус нахмурился всерьез, отчего лицо его словно бы удлинилось. — Они… как бы это сказать… очень серьезно настраиваются на то, что делают, вот как. Ты можешь совсем случайно… без какой-либо вины оказаться у них на пути, но, если такое случится, они ограбят тебя или убьют… как им вздумается. А если ты вдруг возымеешь наглость обидеться или разозлиться, тогда они сильно рассердятся на тебя. Просто за то, что ты пытаешься удержать то, что всегда было твоим.
— Да, это описание совпадает с тем, что я видел, — согласился Джерин. — Кроме того, они очень уверены в себе: они не верят, что мы можем их остановить. Эта их богиня… их Волдар…
Адиатанус обеими руками изобразил знак, отгоняющий всяческие напасти.
— Не надо произносить здесь это имя. Она — злая дьяволица, без сомнения. — Он передернулся, как от холода, хотя в главной зале его замка было жарко и дымно. — Злая, да, но еще и сильная, очень сильная. А остальные их боги… — Он вновь скрестил пальцы на обеих руках.
«Так ты ее боишься? Хм!» Джерин собрался было сказать это вслух, но осекся. Занятия магией, пусть и любительские, показали ему, какая мощь живет в словах. Брякнешь что-нибудь, а потом опасайся, что твоя болтовня обратится в реальность. Волдар, несомненно, знает или может узнать, как относится к ней Адиатанус, но, если произнести что-либо на эту тещ, можно лишний раз ненароком вновь привлечь ее внимание к вождю трокмуа.
— Да поддержит нас отец Даяус, — сказал он, в надежде, что главный элабонский бог прислушивается к тому, что о нем говорят, в той же степени, что и главная богиня гради.
Даяус обычно довольствовался тем, что властвовал над своими почитателями, но при этом не слишком стремился вникать в их дела. Джерин всегда принимал такое положение вещей как должное и даже радовался подобному попустительству. И лишь столкнувшись с необходимостью противоборствовать гради, вдруг понял, что наряду с преимуществами у этой ситуации есть и оборотная сторона.
