Джефферсон надавил большими пальцами на углы глаз.
— Ваши слова ничего для меня не значат, сэр. Я только хочу… Я хочу вернуться домой. В Монтичелло. И как можно скорее.
— Снова мигрень, мистер президент? — спросила Сазерлэнд. — Я заказала для вас это, — она толкнула ему через стол пузырек с таблетками.
— Что это?
Сазерлэнд пожала плечами.
— Вы почувствуете себя лучше.
После ухода Джефферсона Райс ожидал выговора. Вместо этого Сазерлэнд сказала:
— Вы чересчур увязли в проекте.
— А вы слишком много времени проводили с этими политиками, — отозвался Райс. — Поверьте мне: это простое время и живут в нем простые люди. Конечно, Джефферсон немного разошелся, но пообвыкнется. Расслабьтесь!
Райс застал Моцарта за уборкой столов в главном зале крепости Хохензальцбург. В полинялых джинсах, камуфляжной куртке и зеркальных очках он вполне сошел бы за подростка из эпохи Райса.
— Вольфганг! — окликнул его Райс. — Как новая работа?
Отставив в сторону стопку тарелок, Моцарт провел руками по коротко стриженым волосам.
— Вольф, — сказал он. — Зовите меня Вольф, о'кей? Звучит более… более современно, понимаете? И я, правда, хочу поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. Пленки, книги по истории, работа. Это так чудесно — просто быть здесь!
Его английский, как заметил Райс, за последние три недели заметно улучшился.
— Все еще живешь в городе?
— Да, но у меня теперь своя комната. Придете сегодня на концерт?
— Разумеется, — отозвался Райс. — Почему бы тебе не закончить здесь поскорее, я пойду переоденусь, а потом мы отправимся отведать торта «Захер»,[1] о'кей? У нас впереди целая ночь.
Райс тщательно оделся, не забыв натянуть под бархатный камзол и бриджи защитный жилет. Набив карманы бросовыми мелочами, он вышел встретить Моцарта у заднего входа в крепость.
Охрану усилили, и по небу шарили прожектора. В праздничном упоении толпы в центре города Райсу почудилась напряженность.
Как и любой другой из Реального Времени, он возвышался над местными; он чувствовал, что опасно бросается в глаза.
Укрывшись в самом темном углу клуба, Райс расслабился. Клуб находился в перестроенном нижнем этаже городского особняка какого-то юного аристократа; выступающие кирпичи отмечали те места, где стояли некогда старые стены. Завсегдатаи были из здешних, но облачены в самые разнообразные одежды из Реального Времени, какие удалось раздобыть. Райс заметил парнишку в светло-бежевых шелковых трусах на голове.
На сцену вышел Моцарт. Гитарные арпеджио менуэтов визжали и выли на фоне попурри хоралов. Штабеля усилителей грохотали синтезированными риффами,
